В нынешней ситуации на кон были поставлены государственные интересы, и Ксану дали две недели для «решения вопроса».
Зайченко был холостяком, любовницы не имел, детьми не обзавелся. Из близких родственников у него оставалась мать, Зоя Никитична, проживавшая в Москве и пламенно любившая единственного отпрыска. Что удивительно, сын отвечал не менее сильным чувством. Проблема отцов и детей представлялась ему явно не актуальной: он следовал советам мудреца Конфуция, призывавшего чтить родителей, и всегда консультировался с мамой. Это служило поводом для шуток среди коллег, которые не могли понять, почему, решая вопросы о смене жилья, покупке костюма или отпуске, Зайченко обязательно звонил в Москву.
Нетрудно было предположить, что, пускаясь в авантюру,обещавшую изменить всю его жизнь, послушный сын просто обязан был известить маму. Та могла знать, где спрятаны видео и аудиокассеты или, по крайней мере, подсказать,в каком направлении вести поиски. Зайченко звонил матери по несколько раз в неделю, однако разговоры (которые тщательно прослушивались) шли об обыденных вещах: погода,здоровье, приветы знакомым.
Взвесив все «за» и «против», Ксан понял, что нужно лететь в Москву.
Приехав, не мешкая, отправился на встречу с Зоей Никитичной. Предварительно позвонив, представился сослуживцем ее сына, приехавшим в командировку. Чтобы мама не смогла поделиться приятной новостью с Володей, все звонки в ее квартиру из Шарджи блокировались. Сама она сыну почти никогда не звонила (по соображениям экономии), но приди ей в голову такая мысль, ничего бы не вышло. Конечно, она могла пойти на Центральный телеграф, Главпочтамт,даже в районное отделение связи, не говоря уже о том, чтобы воспользоваться телефонными аппаратами знакомых. Однако Ксан рассчитывал, что молчание Зайченко в течение трех-четырех дней не должно ее встревожить. О том, что в такой срок можно не уложиться, ему не хотелось даже думать.
Ксан оставил машину рядом со станцией метро «Красные ворота», ему захотелось пройти пешком. Медленно шагая по старым московским переулкам, он приблизился к пятиэтажному серому дому постройки конца девятнадцатого века. Завидное здание, странно, что у риэлторов до него не дошли руки. По виду, ремонт не делался давно, стекла в подъезде разбиты. Квартиры наверняка — огромные коммуналки.Рано или поздно их расселят, перепланируют, обновят на европейский манер и продадут местным богачам. Ксан вошел в подъезд, шмыгнул носом — отчаянно воняло мочой и куревом; придирчиво оглядел двери старенького лифта (еще только застрять не хватало) и стал подниматься по ступенькам.
Зоя Никитична оказалась далеко не старой, на удивление стройной, одетой аккуратно, почти элегантно. Фигура не раздавшаяся, грудь бесформенной назвать нельзя. Да и ноги хороши, таким даже мини-юбка впору (она носила разумное «миди»).
Радушно приняв скромного, немного застенчивого коллегу Володи, который привез ей в подарок от сына шелковый коврик ручной работы, Зоя Никитична пригласила Ксана выпить чаю. Тут же засуетилась, достала новую скатерть, выставила коробку конфет, пирожные. За хлопотами не забывала украдкой бросить взгляд-другой на гостя, который чинно сидел на диване, разглядывая семейные фотографии. Что ни говори — приятный мужчина. Чувствовалась в нем мужицкая закваска, лицо грубовато, но что-то в нем так располагает.
Потчуя Ксана, женщина без устали рассказывала о Володе: как он поступил в институт (без всякого блата), лучше всех успевал, добился хорошего распределения.
— Тоскуете, конечно? — невинно поинтересовался Ксан.— Скоро вернется к вам Володя.
Зоя Никитична неожиданно смешалась.
— Ой, да, он говорил, что на следующий год продлеваться не будет.
— Ага, — кивнул Ксан, а про себя отметил: маме Зайченко что-то известно. Затем ловко перевел разговор на другие темы:театр, кино, культурная жизнь, прочно завладев вниманием Зои Никитичны. Ему быстро стало ясно, что эта моложавая женщина откровенно скучает. Работа в Тургеневской библиотеке,посиделки с немногими подругами, да редкие звонки сына,как еще разнообразить свое существование? Хотелось светских мероприятий, презентаций, концертов, кино, наконец.