- Конечно, они нас не побеспокоят, - рассудил он. - Мы всего лишь одна повозка, доставляющая груз.
- Им все равно, - вмешался голос Ки, низкий и свирепый. - Им все равно, продаешь ли ты кружева, жонглируешь ли на перекрестке или лечишь лошадей. Ты можешь просто попрошайничать. Они заставляют тебя уйти, и не нежно. Обычно я не веду дела с городами, где их держат. Я буду рада увидеть, как пыль Джоджорума осядет позади нас, и мы вернемся к нашим обычным перевозкам.
- Хорошо, - согласился Вандиен так кротко, что Ки удивленно повернулась к нему. Он фыркнул от смеха, увидев выражение ее лица. - Точно так же, как ты поддалась импульсу в этом году, я позволяю себе проявление практичности. Мы встретимся в “Утке”, выпьем по одной рюмке каждый и отправимся восвояси. Мы уберемся из Джоджорума до наступления темноты.
Они выбрались из кабинки, и Вандиен наблюдал, как Ки направилась к загону во дворе гостиницы за упряжкой. Он молча покачал головой. Рустеры. Он никогда не думал, что увидит, как Ки покидает город без груза для доставки и с оплаченной комнатой в гостинице, в которой она не спала. Он снова зашагал по пыльным улицам к рынку.
Они прибыли только этим утром и должны были уехать до наступления темноты. Жаль. Джоджорум знавал лучшие дни, но каким бы заброшенным он ни был, из его углов выглядывало старое великолепие и дразнило любопытство Вандиена. Повозка Ки вкатилась в город через высоченную арку, линии которой были слегка затуманены множеством прилепившихся к ней гнезд ласточек. Высокие желтые колеса повозки Ромни плавно катились по брусчатке, которую предусмотрительно уложил какой-то древний правитель. Пыль окутывала улицу и заглушала стук копыт упряжки. Из щелей между дорожным покрытием и фасадами зданий прорастали сорняки и травы. Высокие каменные здания, украшенные фресками с лицами забытых героев, казались меньше из-за домов из глинобитного кирпича, которые теснились между ними, напоминая Вандиену гнезда ласточек. Три из пяти фонтанов, мимо которых они прошли, были потрескавшимися и пересохшими, но у четвертого люди набирали воду, а у пятого полоскали белье под бдительными взглядами семи мраморных водяных духов, которые услужливо извергали чистую воду для полоскания. Последний фонтан был установлен в древнем внутреннем дворе. Мертвые арфовые деревья были безмолвны перед рухнувшим особняком. Джоджорум был меланхоличным городом, который пережил свои дни радостей и теперь предавался распущенности.
Вандиен побрел обратно к киоскам с одеждой.
- Значит, вы вернулись за жилетом? - спросила хозяйка. В его глазах мелькнул озорной огонек.
- У вас есть такой же, но меньше? Чтобы подошел подруге, которая была со мной раньше?
Но его шутливый замысел потерпел неудачу, потому что у нее не было ничего достаточно яркого, чтобы удовлетворить его. Во второй раз за день он с сожалением покачал головой торговке и вышел из ее лавки. Он прогуливался по рынку, наслаждаясь шумом и суетой. Долгие спокойные дни последнего рейса изрядно измотали его живой дух. Теперь здесь были люди, новые вещи, которые можно было увидеть и купить, и горсть серебра в его кошельке. Он купил ярко-желтый шарф, чтобы повязать его на шее, и упаковку сушеных фруктов с пряностями, чтобы грызть их, переходя от одного прилавка к другому.
- Удовольствие за монеты? - спросила его молодая женщина в розовом. Он вежливо улыбнулся ей и медленно покачал головой. И побрел дальше.
В т’черианском ларьке он купил и проглотил крошечные зеленоватые лепешки из растительного хлеба. Его внимание привлекла желтая ленточка для Ки и баночка мягкого мыла с ароматом клевера. Затем его соблазнил новый кожаный мешочек, перевязанный красно-синими ремешками. Но после этой последней покупки у него осталось всего несколько медяков, которые можно было положить в новый мешочек, и поэтому он знал, что его покупки закончены. Медленными шагами он направился обратно к таверне.
- Удовольствие за монеты? - Та же девушка или ее сестра в таком же розовом одеянии. Вандиен снова вежливо покачал головой и попытался пройти мимо нее. Но она преградила ему путь, подойдя так близко, что он почувствовал пряный аромат ее дыхания. - Удовольствие за удовольствие? - предложила она ему более мягким голосом.
Вандиен приподнял брови, глядя на нее. Он не был уродливым мужчиной, хотя многие смотрели дважды на длинный шрам, который образовывал тонкий шов посередине его лица. Он знал силу своих темных глаз и очаровательной улыбки и был не прочь использовать их в своих интересах. Но подобное неожиданное предложение столь лестного характера было за пределами его опыта. Его юношеская часть ликовала.