Джейс молча наблюдала за ними. Гнев исчез с лица Заклинательницы, сменившись страхом и удивлением. Из-за Врат подул ветер. Факел Заклинательницы Ветров затрепетал, вспыхнув красным и желтым светом. Хранитель во время работы наклонился против ветра, но Джейс не могла видеть, с чем он боролся. За его действиями было странно трудно уследить, поскольку он попеременно скрывался и открывался за развевающимися тряпками и лохмотьями, алыми, как факел, и черными, как ночь. Его обнаженные руки были подняты вверх, мышцы напряглись в борьбе с невидимым.
- Неужели Собирателей это действительно волнует? - спросила Заклинательница Ветров. - Неужели они действительно проявляют интерес к таким, как мы?
- Они это делают, - проворчал Хранитель, как будто сплетая ночь.
- Тогда сколько у нас времени, прежде чем они обнаружат нас? - Голос Заклинательницы Ветров звучал приглушенно.
- Кто знает? - проворчал Хранитель. - Пока Врата здесь, они громко кричат им.
- Но если они закроются? Ты говорил, что закроются, но, похоже, они не стали меньше, чем прошлой ночью. - В голосе Заклинательницы Ветров было больше, чем разочарование; в нем был страх.
- Мы не знаем, могут ли они закрыться. Лимбрет сомневается, что они могут исцелиться от такого дисбаланса. - В голосе Хранителя не было сочувствия. Он был слишком погружен в собственные страдания и страх. - Наш мир кровоточит в ваш. Кто знает, какой вред это наносит нам? Ваш день отмечен нашей благословенной тьмой, наши мирные ветры впустую рассеиваются на ваших улицах.
- Ты тот, кто пропустил Вандиена! - Голос Заклинательницы Ветров отверг его обвиняющий тон. Она сменила тактику. - А что с Ки? Она уже у Лимбрета? Если он доволен ею, я хотела бы, по крайней мере, уладить остальную часть нашей сделки. Мне был обещан камень призыва…
- Разве недостаточно того, что мой Хозяин забрал ее из твоих рук? Наши врата разорваны, и в нашем мире на свободе мошенник, а ты приходишь, умоляя и скуля о том, чем едва ли можешь воспользоваться должным образом. Если бы у меня было право Лимбрета решать! Но у меня нет его, а Лимбрет приказывает мне сейчас относиться к тебе с уважением. - Хранитель сделал паузу, как будто прислушиваясь. Заклинательница нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, но ждала. Наконец Хранитель повернул к ней свое безглазое лицо. - Ки еще не добралась до Лимбрета. Та, которую ты настояла, чтобы мы пропустили раньше нее, чтобы проверить Врата, замедлила ее продвижение. Это твоя собственная вина, поэтому ты должна подождать, пока все не уладится. Как только Ки окажется перед Лимбретом и будет доказано, что она подходит, все договоренности будут выполнены. Тебя это устраивает?
- Мне кажется, ты надеешься, что Врата закроются раньше! Скажи своему хозяину, чтобы он остерегался обманывать Заклинательниц Ветров. Я вернусь завтра. Тогда мне нужен камень. Завтра я в последний раз буду говорить с тобой мягко.
Остаток ее слов унесло порывом ветра, который бросил Хранителя на колени. Он боролся с порывом, когда тот перевернул его на спину, и его серые ноги замелькали, голые и тощие, как у аиста. Улица внезапно стала темнее, ароматнее, прохладнее. Джейс услышала, как Чесс долго вдыхает воздух, глотая его так, будто может им напиться.
- … что делать с тьмой, просачивающейся в этот мир? - потребовала Заклинательница после паузы. Хранитель бросил на нее ядовитый взгляд, который был не ответом, а отрицанием своей вины. Джейс наблюдала, как Хранитель пробивается обратно к центру Врат, чтобы еще раз поднять руки над головой и начать свои непостижимые плетущие движения.
- Вандиена здесь нет, - хрипло заметил Чесс.
- Я знаю. Тише.
- Но я голоден, - запротестовал он. - Разве мы не можем сейчас пойти домой?
- Домой? - Джейс потребовалось мгновение, чтобы понять, что Чесс имел в виду лачугу, в которой они прятались. Ее охватила паника. Мальчик висел над пропастью и неумолимо ускользал от нее. Она взяла сына за руку, но знала, что не сможет надолго удержать его. Не здесь. Она с тоской смотрела на Врата, но что-то затуманивало ее зрение. Ей было отказано даже мельком увидеть свою собственную землю.
- Пошли, - прошептала Джейс, и они ускользнули, переходя из тени в тень, пробираясь по пыльным улицам обратно в переулок. Они остановились только один раз, чтобы напиться воды из общественного колодца. Джейс скривилась, выпив жидкую тепловатую жидкость, но Чесс выпил воду до дна. Закончив, он набрал еще одно ведро и ополоснул свое пыльное лицо и руки. Эти тонкие руки причинили Джейс боль. Солнечные волдыри покрыли их, а лишения истончили их до костей, сухожилий и кожи. Джейс помнила их круглыми и пухлыми, как руки маленького мальчика. Теперь он был похож на нескольких других беспризорников, которых она мельком видела сегодня вечером, вплоть до рваной коричневой одежды. Когда она дотронулась до грубой ткани, он вопросительно взглянул на нее. Казалось, он не знал, что страдает. Его глаза поднялись к небу, и он нахмурился.