- Тогда, я думаю, у тебя проблема. Жаль, что у тебя нет друга, который помог бы тебе с этим.
- Да. Скажи мне, что происходит, когда Врата разрушаются.
- Такого раньше никогда не случалось. Дай-ка подумать. Был бы поток из одного мира в другой, и кто знает, какая гадость могла бы пройти через него. Но это несущественно. Важно то, что Собиратели мгновенно узнали бы о Вратах и поняли бы, что кто-то лезет не в свое дело.
- Что бы они сделали?
- Кто знает? Те, кто устанавливает правила, не обязаны раскрывать наказания. Может быть, ничего. Может быть, они на самом деле не так уж заинтересованы в нас. Но если бы они что-то сделали, я бы сказал, что это было бы что-то отвратительное. Отвратительнее, чем мы можем себе представить.
Рибеке молчала, глядя вдаль, пытаясь представить их. Собиратели создали этот мир и населили его в соответствии со своими желаниями, и дали им правила совместной жизни. Дреш поднял голову, собирая последние крошки сыра со своей тарелки.
- Кто их прорвал? - проницательно спросил он.
Рибеке посмотрела на него, прищурившись. Но чему это могло повредить?
- Вандиен.
- Вандиен? - Он был недоверчив. Затем из него вырвался смех, наполнивший зал. - С помощью Ки, без сомнения! Эти двое еще доведут нас до смерти! - В его голосе звучала теплота любящего родителя для заблудших детей. Рибеке посмотрела на него в изумлении. Со вздохом он сдержал смех и встретился с ней взглядом. - Ну же, ты не должна удивляться! Если ты оставишь повсюду острые инструменты, кто-нибудь порежется. Сначала я, теперь ты. Немного выравнивает счет, не так ли?
- Дреш. - Рибеке прервала его веселье. - Что такого в Ки?
Дреш улыбнулся ей.
- Не обманывай меня, Заклинательница Ветров. Мы оба использовали ее, не так ли? Ты прекрасно знаешь, иначе ты бы не провела ее через Врата.
Рибеке молча смотрела на него. Он заглянул глубоко в ее бело-голубые глаза, читая ее мысли. Она позволила ему.
- О-хо-хо! Значит, не ты ее провела. Эта сплетня с каждым разом становится все пикантнее. Что такого в Ки? Я не думаю, что у тебя в корзинке есть что-нибудь, за что ты могла бы купить у меня этот секрет.
- Корзина пуста, - призналась Рибеке.
- У меня есть и другие чувства, которые ты могла бы побаловать, - проказливо предположил он.
- Дреш. Не дави на меня.
- Я никогда не увлекался чешуей, но это может быть интересно.
- Не будь ехидным.
- Не буду. У меня есть кое-что на продажу, и я буду ждать твоего лучшего предложения.
- Тогда попроси что-нибудь, что я могу тебе дать.
- Мою свободу.
- Нет!
- Тогда, похоже, мы не можем торговаться. - Дреш пожал плечами и обхватил руками колени.
- Похоже на то. - Рибеке наклонилась и взяла веревку. Почти небрежно она начала сматывать ее. Круг Дреша сжимался.
- Это не спортивно! - прошипел он, когда веревка почти коснулась его.
Рибеке остановилась.
- Это не игра.
- По крайней мере, дай мне что-нибудь за мой секрет. Как насчет этого? Мой секрет в обмен на твой. Расскажи мне, что происходит, полностью, и я расскажу тебе, что я знаю о Ки.
Рибеке сердито посмотрела на него, но начала кратко излагать свою ситуацию. Дреш сначала ухмыльнулся, но затем улыбка померкла. Она почти могла видеть, как его разум начинает работать по своим старым путям обмана и уверток. Когда она закончила, он медленно потирал руки и смотрел в колодец, и взгляд, который он бросил на нее, напугал ее.
- Пришло мое время, хотя оно приходит таким образом, которого я никогда не мог предвидеть. Я свергну Высший Совет. О, это будет твоих рук дело; платье будет хорошо сидеть на тебе, Рибеке, но я вырежу выкройку. Они украли тебя у меня, и я поклялся, что они заплатят. Но я никогда не думал, что ты станешь моим оружием.
- Ты переходишь границы дозволенного, волшебник, - предупредила она его ровным голосом.
- Конечно, я делаю это. И ты тоже, со своим волшебником в колодце и своей Реликвией, которой можно шантажировать Высший Совет. Забавно, не правда ли? Теперь послушай меня; я буду краток. Когда-то, давным-давно, надев личину, которую ты бы не узнала, я провел вечер в лагере ромни. Там я услышал много ромнийских песен, но одна была совсем другой. В ней рассказывалось о женщине, которая погибла, выкрав свою маленькую девочку у Заклинательниц Ветра. Я спросил о песне, и произошла странная вещь: целому каравану ромни нечего было сказать. Никаких заявлений о том, что песня правдива; никто не знает, кто первым ее спел. Интригующе. И, несмотря на их молчание, песня рассказала мне многое. Женщину звали Глициния. Орудием убийства Заклинательниц Ветров была Гарпия. И ребенок выжил.