Прашант Шриватса
Врата пряностей
Prashanth Srivatsa
THE SPICE GATE
Copyright © 2024 by Prashanth Srivatsa Published by arrangement with Harper Voyager, an imprint of HarperCollins Publishers
All rights reserved
Перевод с английского Александра Яковлева
Карта выполнена Юлией Каташинской
© А. Л. Яковлев, перевод, 2025
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2025 Издательство Азбука®
Посвящается моим дедушке и бабушке и тем бесконечным мирам, что вмещались в их хрупких телах
Действующие лица
В Ралухе
Амир – носитель
Карим-бхай – носитель, также слуга Сумана-Коти, министра шелка
Кабир – брат Амира
Нури – мать Амира
Хасмин – начальник човкидаров
Орбалун – блюститель престола Ралухи
В Халморе
Харини – раджкумари Халморы
В Иллинди
Файлан – командир юирсена
Макун-кундж – хранитель Врат пряностей, брат-близнец Сибил-кунджа
Сибил-кундж – хранитель Врат пряностей, брат-близнец Макун-кунджа
Калей – адепт юирсена
Кашини – правительница Иллинди, одна из Пяти Кресел
Маранг – один из Пяти Кресел, верховный жрец юирсена
Мюниварей – один из Пяти Кресел, ученый
Шашульян – один из Пяти Кресел
Алинджийя – один из Пяти Кресел
Мадира – блюстительница престола Иллинди
На празднике афсал-дина и в Джанаке
рани Зариба – блюстительница престола Джанака
Илангован – пират и беглый носитель
Секаран – пират, правая рука Илангована
раджа Сильмеи – блюститель престола Талашшука
рани Асфалекха – блюстительница престола Каланади
В Ванаси
Бинду – торговка
В Амарохи
рани Каивалья – блюстительница престола Амарохи
Глава 1
Человек, предлагающий тебе чай без имбиря, – более презренный, чем тот, кто не предлагает чая вовсе.
Амир стоял посреди шафрановых полей внутри кольца камней. Они окружали Врата пряностей. Клеймо специй жгло ему шею, давая знать о приближении к арке. Рядом переминался с ноги на ногу Карим-бхай: как всегда невозмутимый, нечесаные волосы, всклокоченная борода, на лбу глубокие морщины. Он держал в руке щепотку куркумы.
Амир пересчитал остальных: общим числом сорок носителей. По двадцать – в Ванаси и в Халмору. Они сидели на корточках близ наклонившихся мешков или примостились на коробках, заполненных до краев шафраном, кардамоном и ревенем, а также баночками с медом и шкатулками из палисандра. Дженгара, счетовод, располагался в голове очереди. Он насвистывал старинную мелодию, держа под мышкой кипу бумаг, и даже с двадцати футов было заметно, что его трясет от волнения.
Амир поежился. Никакой опыт не помогает унять нервы, когда стоишь на пороге Врат пряностей. Всегда одно и то же – что в первый раз, что в тысячный.
Врата виднелись впереди – громадная арка на пьедестале, одетая в серый мрамор и древний камень. Фундамент тонул среди лиан, извивавшихся между колоннами и оплетавших их цепкими искривленными ветвями. Но что всегда приковывало внимание Амира, так это закручивающийся вихрем ураган за аркой, как будто в пелене за жидким зеркалом, удерживающим бурю в своей темнице.
Душа восьми королевств сочилась через трещины в камне.
Душа, с которой он не хочет иметь ничего общего.
– Салам, – поприветствовал Карим-бхай одного из човкидаров.
Стражник махнул копьем в их сторону, наконечник оцарапал Амиру локоть. Карим-бхай покорно вскинул руки и продолжил:
– Ты не окажешь любезность сказать, чего мы ждем?
Човкидар пожал плечами и отошел. Амир сжал кулаки, но приставать к нему с дальнейшими расспросами поостерегся. У Врат стояла сегодня дополнительная стража, и даже сам Хасмин, начальник човкидаров, находился близ арки, окидывая исподлобья презрительным взглядом вереницу ждущих прохода носителей.
– Только не говори мне, что именно сейчас пришла весть о набеге Илангована на Ванаси, – шепнул Амир на ухо Карим-бхаю.
Он постарался не выдать напряжение, когда произносил имя самого разыскиваемого в восьми королевствах человека.
– Пусть гоняются за ним сколько влезет. – Карим-бхай явно волновался куда меньше. – Да только в этих проклятых Устами башнях легче найти оброненный стручок кардамона, чем поймать Илангована.
Это должно было несколько поумерить опасения Амира. Но как чашник из Ралухи, как член вратокасты восьми королевств он понимал, что его удача, подобно удаче Карим-бхая, трепещет, словно готовая погаснуть свеча.