И в этой краткой второй попытке, ее надежды не оправдались. Она узнала это, как только попробовала. Это была не кровь Бена.
Она была Аллегры.
Вампирская кровь должна была исчезнуть, как только она попала в воздух, но мать Шайлер должна была найти способ сохранить ее. Она, должно быть, дала ему свою кровь, чтобы помочь с работой. Это был сладкий, если не странный жест, но в любом случае, это не поможет Шайлер.
Шайлер утешал себя, что ей, по крайней мере, не пришлось портить картину, а вместе с ней и будущие отношения с Финн. Ей придется придумать другой план. Ничего не оставалось делать, как вернуться в отель и поспать.
Оливер прибыл в аэропорт точно в срок, в той же одежде, что он был ночью и выглядел приятно помятым.
— Оливер Хазард — Перри, я никогда не думала, что увижу тебя, убегающим от стыда, — дразнила Шайлер. — Хорошая ночь, что ли?
— Лучшая. Кто знал, что я мог наслаждаться кигер (вечеринка, на которой подаётся пиво в бочонках)?
— Я не думаю, что была такая забава.
— Возможно, нет, — предположил он.
— Как же ты оставил всё это?
Он вздохнул.
— Ну, это сложно. Мы свяжемся с ней, конечно, но я не могу себе представить, что из этого выйдет, пока… все.
Пребывание в Штатах было монументальны лично для Шайлер, но проблема еще осталась. Венаторы встречались сегодня, и пока она верила в руководство Кингсли, Шайлер знала, что ей одной было суждено принести вампирам спасение. Но она чувствовала, что все было бесполезно.
Помни, кто был твой отец, рассказала ей мать. Запомни его, когда время остановиться, когда ты будешь стоять на перекрестке, тогда путь откроется перед тобой.
Что это значит? Полет в Лондон был гладкий и без осложнений, улучшенный удобствами первого класса. Они высадились, чтобы найти водителя с табличкой с именем Шайлер на ней. Кингсли вызвал такси, чтобы забрать их в Хитроу, объяснил Оливер.
— Как предусмотрительно, — сказала Шайлер. — И так на него не похоже.
— Люди могут меняться, — сказал Оливер многозначительно.
— Отметь это, — сказала она.
Они погрузились в плюшевые сиденья, в то время как водитель положил их багаж в багажник. Немного шумя, автомобиль выехал из аэропорта. Шайлер выглянула в окно, когда они выехали на шоссе. Это всегда так трудно привыкать к разностороннему движению, она была рада, что ей никогда не приходилось возить себя самой.
— Я не знаю путь вокруг Лондона очень хорошо, — сказал Оливер, — но я чувствую, что мы движемся в неправильном направлении. Кингсли сказал, что безопасный дом был в Ислингтоне.
Шайлер постучала в стекло, которое отделяло их от водителя.
— Простите? Мы едем правильным путем? Я не знаю, Кингсли дал вам правильный адрес.
Водитель, казалось, не слышал ее, и не опустил стекло.
— Что здесь происходит? — спросил Оливер.
Шайлер начала стучать в стекло.
— Алло? Вы меня слышите? Алло?
Никакой реакции.
— У меня очень плохое предчувствие насчет этого, — сказал Оливер.
— Есть ли шанс, что Кингсли не отправлял эту машину?
— Подумай об этом, он упомянул, что посылал команду Венаторов. Не только водителя. Черт возьми! Что мы должны делать? Должны ли мы пытаться выпрыгнуть?
Оливер проверил дверь.
— Закрыто.
— Мы можем открыть их, — сказала Шайлер. — Я могла бы взять на себя дверь справа от петли, если бы захотела.
— В то время как автомобиль движется? Я не уверен, что это хорошая идея.
Именно тогда, машина остановилась. Они свернули с шоссе и были на поляне. Шайлер услышала щелчок и проверила в дверь. Разблокирована.
— Как только я открываю ее, бежим, — сказала она.
Но не успела она произнести эти слова, как кто — то другой открыл ей дверь.
Шайлер замерла. Ее чувство не обмануло ее, кто — то действительно наблюдал и ждал, но теперь наблюдение и ожидание закончилось, и кто бы это, ни был, он приехал сюда за ней. Она знала, она чувствовала это, и ничего не сделала, не сказала никому, и теперь они оба были в опасности. Она хотела пнуть себя за то, что поступила так глупо. Она никогда не увидит Джека снова, никогда не узнает свою новую семью. Ей не удалось решить свою задачу, и это было ее наказание.
— Это не хорошо, — сказал Оливер.
— Выйдите из машины, — сказал холодный голос. — Сейчас же.
— Куда ты нас ведешь? — Кричала Шайлер, когда ее обидчик вытащил ее из машины.
— Не я, — сказал он. — Ты.
Потом Шайлер потеряла сознание.
В мгновение ока она и ее похититель, казалось, были где — то в другом месте. В каком — то знакомом: падаю, падаю глубоко в гломе, и от света, Шайлер казалось, что они все еще движутся.
Но они остановились. Шайлер старалась сдержать тошноту от перемещения. Было темно, но ее видения начали расчищаться, и она поняла, где находится.
Ад.
СОРОК ТРИ
Мими
Венатор схватил Мими и привел ее в комнату на втором этаже дома, а затем оставил ее в одну. В самом деле? Так просто? Она попыталась открыть дверь за ручку. Закрыто. Закрытая непростыми заклинаниями, которые легко разрушить. Она посмотрела вокруг. Они заперли ее в библиотеке, стены, заполненные книгами от пола до потолка, лестницы на колесах прислонились к каждой полке так, чтобы читатели могли перемещаться вдоль верхних стеллажей. Жаль, что она не была большой любительницей почитать.
Венаторы держали ее в комнате так долго, она начала смотреть на некоторые из названий книг. Она взяла книгу со знакомым звучанием названием и села в огромное кожаное кресло для чтения. Она едва успела прочитать слово, прежде чем заснуть.
Она проснулась от низкого мужского смеха.
— Такая угрожающая фигура свернулась калачиком в кресле, как щенок.
Кингсли.
Мими зевнула и потянулась, она видела, что он смотрит.
— Котенок. Очень, очень сексуальный котенок.
Мими начала вставать, но Кингсли остановил ее.
— Нет, ты останешься, где находишься на данный момент. Я хочу, поговорить т стобой, и я не хочу, чтобы ты вытаскивала меч, как ты это делала в последнюю нашу встречу.
Мими подняла руки и снова села.
— Ты тот, с охранниками у двери, — сказала она.
— Я провел много времени, думая о тебе, — сказал Кингсли.
— Гораздо больше, чем я хотел, учитывая то, как ты себя вела. Но я действительно хотел выяснить, что происходит. То ты путешествуешь в ад для меня, а в следующий раз ты не хочешь меня видеть, то бросаешь бой со мной, чтобы украсть Грааль. Ты позволила мне выиграть, я знаю. Даже не пытайся спорить. Я знаю тебя.
Мими начала перебивать, но Кингсли поднял палец.
— Я хочу получить ответы на некоторые вопросы, и если в конце этой беседы ты все еще захочешь бой, то я предоставлю тебе это. Но имей в виду, моя дорогая, если я не буду удовлетворен тем, что я слышу от тебя, это будет последний наш бой.
— Ладно, — сказала она. Тогда это кончится, как и предполагалось.
— Вот что я думаю: учитывая твое внезапное изменение и невнимательность ко мне после того, как мы вышли из ада, я предполагаю, что ты была вынуждена вступить в сделку с Люцифером. Я знаю, что ты хотела пожертвовать душой Оливера, но в конце он оказался слишком хорошим другом. Смотри, я знаю о тебе, что независимо от того, что ты хочешь, чтобы люди думали, ты плохой человек, — сказал он мягко.
— Если, конечно, ты упускаешь что — то важное. Например душу.
Она уставилась на него.
— Я думаю, что ты отдала свою душу взамен моей. Ты не могла пожертвовать Оливером, так что ты пожертвовала собой. Вот почему ты была так холодна, как если бы вообще не заботилась обо мне.
Мими покачала головой.
— Какую прекрасную историю, ты рассказал себе. Я скажу Люциферу, что ты не просто слабак, ты несешь бред так складно.
Кингсли вздохнул.
— Ты можешь оскорблять меня, говорить все что хочешь. Я знаю, что это фарс. Но то, чего я не могу понять, так это произошедшее после этого.