Аймун шел впереди со своими людьми, Эллис и Тони - на шаг позади. Трое сирийцев болтали по-арабски, но Тони уловил пару слов. Они обсуждали врата и то, что через них прошло. Это было хорошо; гораздо лучше, чем если бы они обсуждали заговор против их нынешних попутчиков. Тони напомнил себе, что этот человек был экстремистом. Было бы неразумно ослаблять бдительность.
- Мы должны пройти один день, прежде чем найдем припасы, - сказал им Аймун. - Мы идем медленно, как улитки, иначе не протянем до солнца.
- Почему ты уверен, что припасы все еще там? - спросил Эллис.
- Потому что об этом знаю только я и мои люди. Они все мертвы, кроме Маджда и Саида, так что нам будет более чем достаточно, чтобы добраться до турецкой границы.
- Хорошо-хорошо, - ворковал Эллис. - Еще раз спасибо за помощь, Аймун.
Тони хмыкнул и бросил на Эллиса взгляд, который кричал "заткнись". Одно дело - принять помощь солдат ИГИЛ, другое - целовать им задницы. Люди потеряют доверие к своему командиру, если подумают, что он потворствует врагу. Хотя большинство солдат ИГИЛ пали перед монстрами у врaт, большинство британских потерь было от рук людей Аймуна. Ничто не сделало бы их друзьями, как бы они ни уверяли в обратном.
Тони отступил немного назад и оказался среди людей. Лучший способ для офицера, не являющегося членом комиссии, узнать о моральном состоянии - это смешаться с подразделением. Ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что темперамент бойцов граничит с паникой.
- Я думаю, это конец света, - сказал рядовой Харрис, его большие, квадратные плечи опустились. Последний час он подбрасывал свой нож в воздух, давал ему покрутиться, а затем ловил его. Это повторяющееся действие говорило о натренированном уме. - Эти твари пришли прямо из Aда. Мы все это видели.
Капрал Роуз, рыжеволосый шотландец, согласился:
- Да, это были демоны. Надеюсь, они не открыли врата в центре Глазго. Они обоссутся и убегут обратно в Aд, если увидят местных раздолбаев в пятницу вечером.
Мужчины рассмеялись. Хорошо, что в отряде был такой человек, как Роуз - парень, неспособный воспринимать любую ситуацию слишком серьезно. Капрал мог истекать кровью и при этом шутить о том, что алкоголь в его крови не пропадает зря.
Рядовой Харрис заметил идущего рядом Тони и быстро замолчал, отведя взгляд. Жаловаться во время похода было дурным тоном - опасно так же, как и не подчиняться, - а один человек с негативным настроем мог повлиять на все подразделение, превратить его в вялую перебранку небритых мужиков. Харрис был пойман, но не было причин винить его слишком сильно. Все они прошли через Aд, в буквальном смысле слова.
- Мы все знаем, что ситуация хреновая, Харрис, - сказал Тони, - но мы выжили, не так ли? Вы все выступили против кучи монстров и выжили, чтобы рассказать об этом. Мы видели, как они истекали кровью; мы видели, как они умирали. Не позволяйте им пугать вас, потому что вы их не понимаете. Войны проигрываются из-за страха. К концу войны во Вьетнаме янки боялись сделать хоть шаг в джунгли, но с нами такого не случится. Мы - британские солдаты, и у нас есть враг. Наша задача - убить его. Люди, которых мы оставили там, в пустыне, рассчитывают на то, что мы накормим этих уродливых ублюдков их собственными яйцами, и мы это сделаем, я вам обещаю.
Бойцы радостно закричали, заставив Эллиса и Аймуна оглянуться через плечо. Эллис выглядел озадаченным, не понимая, что происходит позади него, но лидер ИГИЛ, похоже, понял и кивнул Тони. Мужчины смотрели на Тони как на храбреца. Если он боялся, то и они будут бояться. Его долг был проявить храбрость и показать пример, но правда заключалась в том, что он боялся больше, чем когда-либо. Как долго он сможет сохранять храброе лицо? Если он дрогнет, его люди погибнут - ведь это были его люди, а не Эллиса.
Тони похлопал Харриса по спине.
- Харрис, почему бы тебе не рассказать ребятам одну из своих историй. Клянусь, у тебя было больше жизней, чем у кошки.
Харрис хихикнул.
- Хорошо, старший сержант. Я вам pассказывал о том, как я эякулировал во время разговора с мамой?
Мужчины рассмеялись только от одной мысли.
- Нет, парень. Давай послушаем.
- Ладно, мне было шестнадцать-семнадцать лет, и я трахал одну девушку по имени Лиза. Однажды в субботу днем мы были в моей спальне, и она лежала под одеялом и делала мне минет - самый лучший, который у меня когда-либо был. В общем, я уже почти дошел до этого, готовясь к тому, чтобы кончить. Мои пальцы на ногах ходят ходуном, и я начинаю стонать. Лиза начинает скакать вверх-вниз быстрее, работая рукой с моими яйцами. Затем - бум! Дверь спальни открывается. Лиза выпрыгивает из одеяла как раз вовремя, так как входит моя дорогая старая мама. Она хочет знать, что я хочу на ужин. Проблема была в том, что я уже прошел точку невозврата. Рот Лизы сделал свое дело. И вот я здесь, взрываюсь, как брызгалка, под простынями, испытываю гигантский оргазм, а мне приходится вести разговор с моей старушкой о курице по-киевски. Лиза лежит рядом со мной и пытается не рассмеяться. В общем, суть истории в том, что я взорвался во время разговора о курице с моей матерью. Мораль такова: всегда ставь замок на свою гребаную дверь.