Появился другой мужчина, гораздо интереснее первого: молодой, практически моих лет, очень загорелый, с растрепанными светлыми волосами, в белой рубашке с закатанными рукавами. Он улыбнулся, продемонстрировав набор безупречных зубов, проводил меня в каюту и забрал чемоданы.
— Вам это не понадобится в течение двух лет. Может быть, вам что-то нужно для путешествия. Мы потом положим обратно все, что будет при вас в каюте: ваш бумажник, паспорт, наручные часы, словом, все, что вы оставите.
Я был слегка ошарашен. Мы стояли в проходе практически вплотную, и я понял, что он знает, кто я и куда меня везут. Этот парень был явно не из обслуживающего персонала.
— Ни о чем не беспокойтесь, — произнес он.
Он стоял прямо под лучом света, и я увидел веснушки у него на носу и выгоревшие пряди в волосах. Парень достал из кармана золотую цепочку, на которой была пластинка с именем.
— Дайте вашу правую руку, — попросил он и стал застегивать на моей руке браслет; от прикосновения его пальцев у меня по коже побежали мурашки. — Еду вам будут подавать через это окошко. За все время путешествия вы никого не увидите и ни с кем не будете разговаривать. Но придет доктор. Он проведет окончательный осмотр. Дверь будет не заперта.
Парень открыл дверь каюты, залитой теплым янтарным светом. Меня поразила темная текстура дерева, покрытого блестящим лаком. Слова парня продолжали звенеть у меня в ушах: «До тех пор дверь будет не заперта». И ужасно раздражал тонкий браслет, словно налипшая паутина, которую невозможно стряхнуть. На пластинах я увидел свое имя, а под ним ряд каких-то цифр и букв. И мне опять стало не по себе.
Правда, каюта была что надо. Роскошные кожаные кресла, повсюду зеркала, большая кровать, вся в подушках, встроенный видеопроигрыватель, а под ним подборка DVD с фильмами, масса книг. Шерлок Холмс и эротическая классика: «История О», «Жюстина», «Претензии Спящей Красавицы», «Наказание Спящей Красавицы» и другие.
А еще там были кофемолка, стеклянная банка с кофе, холодильник, забитый бутылочками французской минералки и американской содовой, и запечатанные колоды карт с изящными рисунками на рубашках.
Я взял сборник рассказов о Шерлоке Холмсе в бумажной обложке. Но тут дверь неожиданно распахнулась, и кто-то вошел без стука в каюту, так что я даже подпрыгнул от неожиданности.
Судя по накрахмаленному белому халату, это, конечно, был доктор. Дружелюбно улыбнувшись, он поставил перед собой привычный черный саквояж. Если бы не халат и этот саквояж, я в жизни не догадался бы, что передо мной врач. Он был похож на хилого подростка, слегка прыщавого и бледного, с торчащими во все стороны, несмотря на короткую стрижку, волосами. Возможно, это был обыкновенный интерн после суточного дежурства. С вежливой, но деловитой улыбкой он достал стетоскоп и попросил меня снять рубашку. Потом он вынул из саквояжа бумажную папку, открыл ее и положил на кровать.
— Мистер Эллиот Слейтер, — произнес он, почесав затылок и пристально посмотрев на меня. Словно в подтверждение своих слов, он начал деловито простукивать мне грудь, продолжая задавать вопросы: — Двадцать девять лет? На здоровье не жалуетесь? Какие-нибудь проблемы есть? Врача посещаете регулярно? — Он снова заглянул в мое личное дело, пробежав глазами отчет о медицинском осмотре. — Да, конечно, вас уже проверяли, но мы хотим проверить еще раз.
Я молча кивнул.
— Похоже, вы за собой следите. Вы не курите. Это хорошо.
Конечно, заполняя медицинскую карту, мой лечащий врач не мог знать, для чего он это делает. «Пригоден для участия в долгосрочной программе с усиленными физическими нагрузками», — было накорябано на бланке его неразборчивым почерком.
Кажется, все в норме, господин Слейтер, — сказал доктор, убирая папку в саквояж. — Постарайтесь побольше спать, побольше есть и вообще получайте удовольствие от путешествия. Из иллюминаторов вы мало что сможете разглядеть. Они покрыты специальной пленкой, так что картинка получается размытой. И очень советуем вам во время поездки воздерживаться от половой стимуляции, — добавил он, посмотрев мне прямо в глаза. — Вы понимаете, что я имею в виду.
Его слова меня ошарашили, но я постарался это скрыть, а потому просто промолчал. Да, выходит, он все понял.
— По прибытии в Клуб вы должны находиться в состоянии сексуального возбуждения, — заметил он уже в дверях, причем таким тоном, словно советовал мне принять аспирин и позвонить через неделю. — Так вы сможете самым выгодным образом продемонстрировать свои достоинства. А теперь, господин Слейтер, я собираюсь запереть дверь. Она откроется автоматически только в том случае, если на судне возникнет чрезвычайная ситуация, причем спасательных средств здесь достаточно. Возможно, вы хотите задать последний вопрос?