Возвращаясь к дому, Эсти опять заметила грустное лицо в окне на третьем этаже и решила узнать у Кадии, кто же там живет. Пройдя на кухню, она нашла там ключницу, раздающую указания кухаркам и служанкам, и отведя женщину в сторонку поинтересовалась о странном человеке за окном.
- О, – Кадия сразу же изменилась в лице. Ее глаза погрустнели, а плечи поникли. – это господин Одер, младший сын госпожи Надин. Он... Не совсем здоров.
- Что же с ним? – сердце Эсти дрогнуло от жалости. – У него такой печальный взгляд.
- Господин Одер не выходит на улицу, потому что его ноги не двигаются, госпожа Эстер. Несколько лет назад на него и отца вашего супруга напали...кровные враги и покалечили беднягу. С тех пор маленький господин не ходит и не улыбается нам. Да к тому же, не желает ни с кем разговаривать. Только госпожа Дилания частенько заглядывает к нему в комнату, да ваш супруг, но он слишком занят делами клана. А вот госпожа Надин, – тут Кадия быстро оглянулась по сторонам и перешла на шепот. – та совсем не приходит к сыну. Как-то раз я слышала ее разговор с племянницей, так вот она заявила, что винит младшего сына в том, что он остался жив, а его отец умер. Мол, было бы здорово, если все было наоборот!
От услышанного Эсти в ужасе зажала рот рукой и прислонилась спиной к стене, ища опору. До мурашек неприятно и страшно было слышать подобное. Но еще страшнее было осознавать, кто причинил столько страданий этим людям.
- Кровные враги? Получается...- девушка тяжело вздохнула. – Получается наша семья...
Кадия опустила глаза, но Эстер и так все поняла.
- Кадия, я хочу навестить господина Одера. – вдруг решительно заявила Эсти, после минутного молчания. Она уже все определила для себя и сделала выбор.
- Ох... Я не знаю госпожа, правильно ли это будет. – засомневалась женщина, но покорно повела девушку на третий этаж.
Остановившись возле двери, ключница постучалась и не ожидая ответа, отворила тяжелые створки. А Эстер набрала побольше воздуха в грудь, крепче ухватила цветы, которые так и несла с самого сада и сделала шаг внутрь.
Глава 10
Помещение, в которое попала Эсти оказалось довольно просторным, но лишенным уюта. Темная мебель и точно такие же удручающие шторы забирали свет и придавали комнате мрачный вид. Широкая кровать примыкала к стене, а небольшой комод спрятался в углу. Возле кровати стояло мягкое, но одинокое кресло и это был последний предмет мебели, который заметила Эстер.
Потому что практически сразу же ей на глаза попался молодой человек. Он сидел на стуле возле окна с грустным видом и казалось, не обращал внимание на вошедших, смотря в даль.
- Добрый день! – Эсти с дружелюбной улыбкой на лице сделала шаг вперед. – Меня зовут Эстер, я супруга вашего брата.
Услышав незнакомый голос молодой мужчина резко повернул голову и с совершенно неожиданным интересом уставился на Эстер. Почему-то девушка была уверена, что Одер окажется не в себе, но еще один сын Реймеров был явно в сознании.
- Я решила познакомиться с вами и как раз принесла цветы. – скрывая волнение Эсти тараторила как заправская торговка со столичного базара, но ее это ничуть не смущало. – Это желтые хризантемы, символ солнца. Их очень много в вашем саду и они так и просятся украсить комнату своим теплом. Кадия, можно попросить вас принести вазу и тогда мы сможем оставить цветы здесь. Например, на этом комоде.
Ключница довольно улыбнулась и кивнув головой удалилась, а Эстер продолжала держать букет глядя на Одера Реймера. Безусловно, он был похож на ее супруга, но все же, основные черты внешности молодой человек взял у матери. Каштановые волосы, чуть более острый подбородок и нос без горбинки, а вот глаза были совсем другого цвета. Яркие, зеленые и они уже не казались такими потухшими, как привиделось Эсти с наружи. На вид Одеру было лет двадцать и если бы не его недуг, наверное он бы пользовался популярностью у местных барышень.
- Как ваше самочувствие? Кадия сказала, что вы не желаете ни с кем разговаривать и не выходите на улицу, но может быть мое скромное общество поможет вам скрасить пребывание в комнате.
Модой человек конечно же ничего не ответил, но это было ожидаемо, поэтому Эстер не стала расстраиваться.