— Когда это намерение возникло? Заранее?
— Да.
— Еще до того, как ты к нему отправился? Ты признаешь, что уже тогда намеревался его убить?
— Не совсем так. Попытаюсь объяснить…
— Погоди-ка.
В комнате было тепло. Сняв пиджак, инспектор сел за машинку и вложил между листами бумаги копирку.
— Начнем с самого начала. Отвечай только на мои вопросы и не торопись. Спешить некуда.
— Хорошо. Печатал полицейский медленно, двумя пальцами. Когда строчка кончалась, слышался звонок и стук передвигаемой каретки.
Почти в том же порядке, по существу слово в слово, инспектор повторял вопросы, которые уже задавал, затем печатал их на машинке. Бош старался быть точным в своих ответах.
— Итак, ты хотел убедиться, что он мертв окончательно?
— Да.
— Ты только что сказал: «Я хотел, чтобы он перестал шевелиться». А потом прибавил, что решил сразу же явиться с повинной в полицию.
— Совершенно верно.
— Я тебя спросил, не возникло ли это намерение прежде?
— Да.
— Прежде чего?
Молчание.
— Прежде чем совершить убийство?
— Несомненно.
— Выходит, ты был уверен, что убьешь его?
— Я знал, что это случится.
— Еще до того, как на ночном столике увидел револьвер? Прежде чем вошел к нему в комнату?
— Возможно, это произошло бы в какой-нибудь другой день.
— И убил бы из того же револьвера? Его собственного?
— Вероятно. Или купил бы другой.
Стук пишущей машинки отдавался в голове, взгляд не мог оторваться от движущейся каретки и пальцев инспектора.
Альбер попытался вернуться к своей собственной версии.
— Все обстояло не совсем так…
— Погоди минуту. Повтори твою последнюю фразу. Ты сказал, что купил бы другой револьвер. Ладно. А теперь ответь, когда у тебя возникло намерение убить этого человека?
— Не знаю.
— Неделю? Месяц? Полгода назад?
— Несколько месяцев.
— Ты каждый день с ним встречался?
— Почти каждый день.
— Часто с ним обедал и ужинал?
— Часто.
— Не угрожал ему?
— Нет.
— И никогда не говорил ничего такого, что вызвало бы его подозрения?
— Никогда.
Бош еще раз попробовал вырваться из того тупика, в который, казалось, его загоняли.
— Я хочу, чтоб вы поняли…
— Погоди. Сначала ответь. У тебя есть долги?
Вопрос поразил Альбера. Сама идея. Ничего такого ему и в голову не приходило.
— Отвечай.
— Да, конечно.
— И много?
— Смотря что вы называете «много».
— Сколько ты выиграл от смерти Сержа Николя?
— Да ничего я не выиграл! Что же я могу выиграть, если меня в тюрьму посадят?
— А если бы не узнали, что ты его убил?
— Но ведь я решил прийти с повинной!
— Так сколько бы ты выиграл?
— Я об этом не думал. Все зависит от того…
— От чего же?
— От бумаг.
— Бумаг, которые вы оба подписывали?
— Да. Но, во всяком случае, деньги мне были не нужны.
— А что ж тебе было нужно?
— Не знаю. Еще совсем недавно сумел бы это объяснить. Все казалось таким ясным и простым. Все дело в том, что он умер не сразу. Револьвер больше не выстрелил, пришлось Сержа стукнуть…
— Двадцать два раза кочергой куда попало и один раз бронзовой статуэткой по черепу!
— Возможно. Я вам объясню, почему так поступил. Я и сам был потрясен. Не думал, что все произойдет подобным образом. Хотел позвонить в полицию из его квартиры и ждать, когда за мной приедут. Но я не мог вынести этого зрелища и ушел. И пальто забыл взять.
— Неужели в доме никто не услышал выстрела?
— Думаю, никто. В соседней квартире веселились. Музыка оттуда доносилась. На лестнице попалась девушка, я посторонился, уступил ей дорогу. На улице увидел свою машину. Совсем забыл про нее. Возникло желание, прежде чем позвонить в полицию, проехаться, нервы успокоить. Стемнело. Я ехал по авеню Ваграм, рассчитывал попасть на Елисейские поля. Машин было много. Шел дождь. Снова оказался на набережной Сены, поехал через мост.
— Минутку. Не успеваю. «Я ехал по авеню Ваграм, рассчитывая…» Дальше?
Бош послушно повторил сказанное.
— И тут ты от явки с повинной отказался?
— Я же вам сказал, что не менял решения. Не знаю, как вам это объяснить. Видите ли, все получилось совсем не так, как вы думаете.
— Ты остановился, чтобы выпить?
— Нет. У меня такого намерения не было.
— Неужели у тебя не было желания пропустить стаканчик чего-нибудь покрепче, чтобы встряхнуться?
— Нет. Я просто ехал. Видел огни. На перекрестке свернул, сам не зная куда. Очутился в провинции, потом в каком-то лесу. Мне показалось, прошло совсем немного времени.