В чистом поле много воли - хоть туда, хоть сюда, хоть инаково. В лесу же одна тропа живая, другая инвалидная, третья смертная… а где какая? не написано!
В перволеске первые потери и понесли.
Примечал, кто от страха обмер, а кто, напротив, ожил. Но те, кто обмерли, потом не преминули упрекнуть и обвиноватить живчиков. А собой гордились, мол, не шелохнулись, не дрогнули, бровью не повели. Но всю работу живчики за них сделали, они на себя приняли, отвлекли, оттянули. Всякий вурлак гонится за тем, что убегает. В ином деле и бегство - удаль. Не каждый на него решится, иные баранами идут на убой. Но это случай еще не та бумажка, по которой сверяются. Но в свои сшитые листы хитрые значки занес. Оценил каждого.
Первая победа - не победа вовсе - примерка легкая, определиться как что сидит, после нее требуется многое заново приметать, иногда и переставить местами. На первой еще мало чего закрепишь, потому как иные стороны и не соображают - что произошло, только удивляются, что быстро так все кончилось, едва начавшись. Быстро закончилось за счет опытных, за счет того, что все это им долго протянулось - как застыло все во своих мгновениях. Вот этот шальной вурлак в центр кинулся - резонно, оправданно по тактике - навести паники, чтобы палить стали в центр, друг дружку. А спустя вторую секунду с другой стороны прыгнул основной. Из расчета, что переведут внимание на первого. Второй более мощный и опытный. Но так случилось, что правую сторону держали не пальцем деланные. На первого никак не отреагировали - не их это сторона, словно не было криков, и второй даже не долетел, изорвали в полете. А вот первый прорвался и растерялся.
– Замри! - скомандовал Бригадир страшенно.
Все замерли, застыли свечами и даже вурлак застыл - точно растерялся. Тут ему полбашки и снес крупной картечью. И даже тех не зацепил, кто сзади стоял. Но упали. Держал сектор. Те, кто упали, боялись пошевелиться, чтобы не принял за угрозу и, всякий, прежде чем встать, отзывался.
Хвалили, восхищались. Тот самый случай, когда по одному поступку судят по всем прошлым и будущим походным делам. Но сам Бригадир понимал, что случайно так получилось, что ни секунды не задержался и не задумывался, кто там сзади по линии выстрела стоит. И в следующий раз не задумается - свое дело сделает. Может и не повезет так, как сейчас, но в вину это ему ставить не будут. Вурлак в середке, промеж людей - дело более страшное. Потому, как это лесной вурлак, это внутри периметра - туши свет. Это не городской какой-нибудь, там обязательные прививки, чтобы агрессию, скоростные, но самое главное - вечный голод снять. Городские перед природным лесным словно тетери сонные, хотя многим так не кажется. Но им-то по жизни своей подобное сравнивать не приходится. Можно сказать, к счастью ихнему.
Бригадир в атаку ходил только по необходимости. Другие места подставлял. Голову в плечи прячешь не для того, чтобы другим местам больше досталось, но они склонны в этом голову винить. Хорошо, что первый же коллективный бой оказался в плюс. В его личный зачет пошел. Теперь не скоро придется вперед лезть. Хорошо! Первый кусок всегда вкусный. Можно поделиться. Много разговоров. Страху чуть-чуть - герой навсегда. Долго можно держать нос вверх всякому, чью пульку или стрелку в вурлаке нашли.
Бригадир подельников хвалил щедро. Кто расчетливо упал, перекатился - не подставился, да и крикнуть успел - остальных предупредить. Нашел пару крайних - в наряды. Все честно. Победившему - права, проигравшему - обязанности. Бежишь на что-то, земля под тобой дрожит, оглянулся - есть ли кто-то за тобой? - с бега на шаг спотыкающийся, потом хуже, враз носом в землю - хлебай собственную неуверенность! Это тоже отметил.