Больше не летали - сообразили, что не сезон для них, остатние подле машины спустились и там показали свою многогласность - даже здесь было слышно, на все голоса завопили. Арестант сказал - что сердятся, ругань идет насчет того, что наземные их не поддержали. И опять сказал - повезло. Вечная история, когда друг друга не уважают, и тут уже не поймешь, чего среди них больше; общей несогласованности, либо конкуренции между собой. Когда премия назначена - вечно так…
Бригадир стал гадать - какая на них с Арестантом может быть премия? Расчувствовался и сказал, что если бы премия была не на него, а кого-нибудь другого, то вполне вероятно, сейчас мог быть среди тех, кто внизу.
Арестант, наконец, мотор свой наладил, даже погудел им чуток, принялся лопасть крепить и сетку металлическую в круговой раме. Бригадир сразу догадался, что сетка эта для того, чтобы винтом от себя что-нибудь нужное не отстричь. Стал расспрашивать про то, как это все согласуется, по его бригадирской логике - винт с человеком должен обязательно обгонять то, под чем все это висит. Арестант объяснил, что винт не столько для того, чтобы вперед толкать, как - и это главное - воздух вдувать в то, что поверх него. В результате получается, что им, как тем с треугольными крыльями, ветер ловить не надо, он все время с собой, а груза можно поднять много больше.
Мудро!
– Двоих поднимет? - опять озабоченно спросил Бригадир, и Арестант опять подтвердил, что - да. Но, чтобы взлететь, пространство нужно на всю систему - в длину вытянуть и минут сколько-то… если дадут.
Бригадир понимал, что не дадут. Перед Амбаром долго не устоишь, наземные кинутся мешать, опять треугольники начнут запускать, а те, как уже видел, смерти не боятся - себя на винт бросят, если надо.
Арестант с винтом закончил, велел железо это мудреное в сторонку отставить - но, чтобы аккуратно, на чистое, попросил его полотнище со шнурами подать - прощупать хочет, все ли там в норме? Бригадир сделал - разгреб место возле стены, подстелил снизу - понюхал, как пахнет, и двигатель понюхал - очень приятный запах. С полотнищем взялся помогать, по смешному сшитом, еще раз поудивлялся скользкому легкому материалу. Надо же, как бабы расстарались! Вот бы такому пустошкинских научить! А то вяжут на спицах - тяжелое, неплотное и рвется…
Инок сказал, чтобы заканчивали болтать и посмотрели свежим глазом. Не нравится - что наружи происходит.
– Машину готовят! - сказал Арестант.
– Что будет?
– Что будет, что будет… Понятно - что будет! Сафари по самой полной! Если машина поднимется хотя бы до козырька - под ее прикрытием будут. Со всех ее этажей начнут стрелять - не высунешься, с крыши сходни сбросят до самого Амбара.
– А с нами?
– Обыкновенно. Кожу снимут на чучело, но только уже с живого. Приз есть приз. Вопросы будут задавать глупые. Некоторые без кожи долго не умирают - есть для этого кое-какие средства. Очень рассердились небесные. Очки теряют. Так что в этот раз вскарабкается. Разновесы только выставят и шипы на колеса…
– Когда?
– Когда управятся. Там на каждое колесо свой командир. Первому - премия, последнему - штрафные. Два раза подряд штрафной - ответишь шкурой.
Совсем как у нас, - подумал Бригадир.
У страха огромные глаза и малюсенький мочевой пузырь. Приходилось часто ходить в дальний угол - опорожняться. Но сейчас Бригадир нагло вышел за двери - на простор и стал прыскать в сторону "Метрополии" - ее телеги на колесах, множества снующих вокруг ее шестерок и всех остальных, надеясь, что его видно и жалея, что струя получается не столь внушительной, как хотелось бы и быстро иссякает. Тщательно стряхнул последние капли, развернулся, ожидая пули между лопаток, даже соблазнительно остановился в проеме изображая собой "мечту стрелка" (от чего Чур запаниковал, переполз на лицо и принялся дергать тащить к себе за волосы и дуть в ноздри). Постоял, но ничего кроме щекотания скользящего по спине пота не ощутил. Еще больше омрачнел. Сильно обиделись! Точно живыми будут брать…
– Может, полетели быстренько отсюда к едреной фене? - спросил Бригадир.
– Да к кому угодно! Как? Не дадут взлететь. Даже разложиться толком не дадут!
– И че теперь?
– Вот если их накрепко с машиной озадачить, под эту суету можно попробовать и взлететь.
– Нет ничего настолько крепкого! - заявил Бригадир. - Я уже все осмотрел.
– Есть! - сказал Инок и показал на божка - глиняного, размером в полбригадира.
И Бригадир понял, что Инок "потек мозгами" со всех этих страстей, а ведь вроде бы был крепкий человек. И еще более в этом укрепился, когда Инок взял гнутое ружье и стал с размаху лупить по идолу и колупать его…