Алик действительно не занимался металлургией, но что-то мне подсказывало, что его с Михаилом Черным связывала не только общая подозрительность со стороны западных спецслужб и игра в футбол на асфальтовых «коробках» в Ташкенте. Совет Алик дал хороший – узнать обо всем у самого Михаила. Но скажет ли тот правду, окажется ли действительно таким общительным и откровенным? Об этом я думал, провожая Алика Тайваньчика до его машины, припаркованного у дверей кафе новенького «мерседеса». Охрана заботливо окружила иномарку, усаживая хозяина в салон. Алик на прощание махнул рукой.
Я знал: больше мы с ним, как и с Анзором Кикалишвили, о Михаиле Черном говорить не будем. Сейчас-то он без особого желания о нем рассказывал. Но меня больше интересовало другое: а знает ли уже сам Черный, что какой-то московский журналист обегал пол-Москвы и готов еще объехать полмира, чтобы узнать о нем как можно больше? Алик мне об этом не сказал. Но я почему-то был уверен: Черный уже все прекрасно знает. Он все больше представлялся мне в образе некоего спрута или паука, в сетях которого давно барахтаются, сами того не ведая, менеджеры и мафиози, чиновники и агенты спецслужб. Паутину за эти десятки лет Черный сплел огромную. И моя задача – не оказаться в ней, по крайней мере, раньше срока. Да, мы с ним должны обязательно встретиться. Позже...
Ташкент – город хлебный
Я долго старался как можно больше выяснить о том самом узбекском периоде жизни «цеховика» Михаила Черного, который словно пропасть зиял в его биографии. Спорт, вьетнамки, кооперативы – и вдруг такой стремительный скачок в олигархи, да еще какие – алюминиевые! Порой приходилось вновь и вновь возвращаться к началу этой истории, чтобы понять, как Михаил сколотил свои первые капиталы и что же за миллионы братья Черные вкладывали в алюминиевую промышленность. Я был уверен, что непременно есть люди, желающие знать о его узбекском периоде правду, которая почему-то никак не попадала в официальную биографию. В российской прессе информации о стартовом капитале Черного практически нет. Но если внимательно изучить отдельные факты биографий тех людей, которые в те годы окружали будущего российского олигарха, можно выстроить довольно любопытную версию.
В 1985 году братья Черные действительно основали один из первых кооперативов в Узбекистане. После этого как раз и следует огромный пробел, вплоть до 1992 года, когда Черные вступили в альянс с братьями Рубен из Великобритании в рамках международной группы TWG для ведения алюминиевого бизнеса в России. При этом Черные не только предложили Рубенам стандартный набор услуг – доступ к производственным активам в России, Казахстане, Украине, Узбекистане, Таджикистане, личные связи с людьми в правительстве, принимающими ключевые решения, сразу несколько десятков подконтрольных банков и бессчетное количество фирм-«прачек». Судя по всему, партнерам – братьям Рубен была предложена и мощная силовая поддержка: без «крыши» в России тогда, как вы помните, и шагу ступить нельзя было. Каким образом никому не известные кооператоры из Ташкента обросли таким капиталом и, самое главное, влиянием? Этот вопрос или, вернее, именно этот пробел в биографии Льва и Михаила Черных делает их совершенно уникальными фигурами в ряду других российских олигархов, о деятельности которых в этот период известно немало. О Черных – ничего. Почему? В этом-то и следует разбираться, иначе ответа на вопрос: как в России стать олигархом? – не получить. Но результат того стоит. Надо лишь провести пару недель в архивах десятка советских и российских газет. И в итоге получится совсем другая биография славных братьев-олигархов! Настоящая! Итак, по распространенной версии, средний брат, Лев Черный, после окончания Ташкентского политеха работал в какой-то научной лаборатории. Затем занялся изготовлением товаров народного потребления, работая в филиале какого-то завода. На базе этого филиала Лев создал первый в республике производственный кооператив, к работе в котором привлек своего брата Михаила. Здесь сразу возникает вопрос: как вчерашний выпускник сумел добиться разрешения открыть в то время полутеневое производство, особенно если учитывать, что руководил тогда заводом обладающий большим влиянием Махмуд Раджабов, не терпящий никакой самодеятельности и ставший через несколько лет зампредом в первом правительстве отделившегося от СССР Узбекистана. Самое интересное, что, будучи студентом, Лев никогда не проявлял склонности к бизнесу, а тогда это были лишь фарца и спекуляции, исправно посещал собрания комсомольского актива курса и вообще был студентом без порочащих его связей. А тут так неожиданно – сразу столько талантов.
Есть и другая версия, о которой рассказывают в основном узбекские иммигранты, поскольку в современной республике существует чуть ли не официальное табу на исследования кооперативного движения тех лет. Начать следует с того, что филиал на Ташкентском заводе был один – закрытый цех, обслуживающий оборонку. В частности, выпускавший комплектующие для бронетехники, а также ремонтирующий танки (отголоски афганской войны). Понятно, что никакого швейного производства (как часто утверждают в лояльных Черным источниках) на базе танкоремонтного цеха Лев не мог организовать. Однако во второй половине 1980-х годов предприятия, имевшие экспортные связи, могли часть своей валютной прибыли вкладывать в покупку товаров народного потребления за рубежом. Это была централизованная акция, проходящая через специальные отделы обкомов КПСС. В конце 1980-х завозили в страну главным образом электронику и первые персональные компьютеры. И как правило, часть квот распределяли через младших товарищей коммунистов – комсомольцев. Именно так вошел в бизнес молодой функционер ВЛКСМ Михаил Ходорковский – перепродавая бытовую технику. Примерно так складывалась судьба на первом этапе и братьев Черных. Правда, до сих пор неизвестно точно, что у них было первично – комсомол или криминал. Известно, что кооператив братьев Черных очень скоро вошел в созданную при Ташкентском обкоме партии ассоциацию кооперативов и малых предприятий – АКАМП. Черные, через комсомольские связи сошедшиеся с сыном тогдашнего первого секретаря Ташкентского обкома партии Тимура Алимова, участвовали в создании ассоциации. Тогда же братья близко сошлись и с руководителем АКАМПа Гафуром Рахимовым (или просто Гафуром – криминальных лидеров в Азии было принято называть просто по именам), который уже в то время имел славу местного криминального авторитета, стоящего во главе так называемой спортивной мафии. Через него Черные сблизились с партийным руководством, и экспортно-импортный кооператив братьев Черных «по производству ТНП» начал действовать, как хорошо смазанный механизм, – Раджабов полностью отдал распределение электроники братьям Черным, которые через АКАМП реализовывали аппаратуру налево. Фактически это можно было назвать прямым хищением, поскольку деньги за реализованный товар не возвращались.