– Мне приходилось слышать, что Черного в те годы действительно многие боялись? Неужели он мог на убийство пойти?
– Трудно это сказать под запись...
Дерипаска смотрит на диктофон, как будто взвешивая, продолжать ему с ним и со мной общаться? Он будто играет в шахматы, просчитывает ходы. Если он делает паузу, это не значит, что вопрос поставил его в тупик. Это как-то трудно представить. Кажется, даже диктофон чувствует напряжение, повисшее в комнате. Дерипаска сейчас ответит, но не стоит ждать на лобовой вопрос лобового ответа. Может быть, он о чем-то другом вдруг заговорит. Я этого не знаю, уверен только в том, что он в удобной ему же форме скажет именно то, что считает нужным. А вы уж понимайте, как хотите...
– Но раз люди его боялись... Вы же сами вспоминаете Отари Квантришвили. Когда люди из криминальной среды увидели доходы, которые получали «алюминиевые бизнесмены», наверное, спортсмены хотели их заставить поделиться, получать доходы от Красноярска, Братска. А Миша решил пойти ва-банк и с ними повоевать. Причем чужими руками. Я догадываюсь чьими. Потом испугался и сбежал, оставив людей дальше здесь разбираться. Может быть, он раньше с этими спортсменами делился. А теперь не захотел. Почему иначе он решил вдруг уехать? Отарика, конечно, убили из-за алюминия. Потому что он туда полез.
Я и мои коллеги сделаны из другого теста, мы – из реального мира. Мы лучше службу безопасности создадим, она эти проблемы будет предотвращать. Мы пошли другим путем...
Через двенадцать лет после того, как Дерипаска возглавил СаАЗ, он построил крупнейшую в мире алюминиевую компанию и занял первые места в рейтингах российских миллиардеров.
Почему у Дерипаски получилось то, что не удалось Михаилу Черному? Я попробую ответить на этот вопрос его же словами...
«В российском бизнесе начала 1990-х годов было много людей, попавших в него по наследственному номенклатурному праву, – вспоминал Олег Дерипаска в одном из своих интервью, найденных мной в архиве. – Людей без образования, без квалификации, получивших доступ к ресурсам национальной экономики и возможность сразу на них заработать. Они действовали безо всякого анализа, не говоря уже о стратегии, просто „сели“ на активы и выкачивали из них все, что можно. Но такое не может продолжаться вечно. В итоге выиграл тот, кто раньше задумался о будущем. А для этого важно верно определить стратегию развития собственного бизнеса».
Стратегия Дерипаски, к реализации которой он приступил позднее, в 1997 году, предполагала строительство вертикально-интегрированной компании, включающей в себя полный производственный цикл, начиная с добычи и переработки сырья и заканчивая продукцией высоких переделов. Но для того чтобы идти вперед, предстояло вырваться из объятий TWG...
– Алюминиевый бизнес сам по себе очень примитивен. Достаточно получить хорошее образование, закончить физфак университета или факультет высшей математики и кибернетики и можно смело двигаться вперед. В металлургии нет никаких тонкостей, действительно простой бизнес. Люди небольших умственных способностей в середине девяностых считали, что могут построить новую экономику. Они решили, что они – спасители Отечества. Вот сейчас, когда мы начали строить заводы, развивать социальную сферу, укрупнять бизнес, осваивать новые технологические процессы, выяснилось, что нужны новые знания. Это постоянное движение вперед, постоянная учеба. Надо экономике учиться, а не купи-продай. Простая модель «больше денег – больше славы» отучила людей работать и думать, просчитывать экономические проекты на несколько шагов вперед. Эта модель превалировала в то время, но она, к сожалению, и сейчас работает. Мы хотели разрушить эту систему координат, когда только столкнулись с этой проблемой, в начале девяносто четвертого года хотели отодвинуть ТВГ от бизнеса. Но нас было всего около двадцати сотрудников в компании «Алюминпродукт»...
К тому времени мировой рынок алюминия после обвала цен в 1995 году два года находился в стагнации. Цены на глинозем и железнодорожные тарифы, наоборот, выросли. Рентабельность производства алюминия в России снизилась до одного процента, но изменения мировой конъюнктуры никак не отразились на TWG, которая переложила все издержки на российские заводы. Правила игры TWG оказались жесткими: от повышения цен на алюминий выигрывали только трейдеры, от понижения цен убытки несли только сибирские алюминиевые заводы.
TWG, самостоятельно реализуя российский алюминий на Лондонской бирже, заводам оставляла лишь средства на издержки производства и текущий ремонт, вспоминают сегодня в «Русале». Инвестиций в производство TWG не делала, исключением были проекты по производству сверхчистого алюминия марки А7Э, пользующегося повышенным спросом на мировом рынке. Попытки директоров российских заводов вести самостоятельную промышленную политику пресекались на корню.
СаАЗ под руководством своего акционера и гендиректора Олега Дерипаски производил алюминий, продавал его через зарегистрированное в Ирландии СП Tradalco, но желание выйти из-под опеки иностранной компании, видимо, так же довлело над Дерипаской, как и над другими лояльными TWG топ-менеджерами российской цветной и черной металлургии. И в 1997 году Дерипаска создает собственную трейдинговую компанию для продажи металла на экспорт – это был первый демонстративный жест в сторону TWG.
Тем временем обстановка вокруг завода накаляется. После появления в прессе критических материалов о TWG и выступления в Госдуме министра внутренних дел Куликова активизируются конкуренты. Срочной отмены приватизации СаАЗа требует мэр Саяногорска Сергей Бондаренко, а на самом СаАЗе прокуратура проводит обыски.
Управляющим активами TWG в России становится понятно, что ситуация в российской металлургии окончательно выходит из-под контроля британского трейдера. Возникает идея создания концерна «Союз-Металл-Ресурс», в который помимо КрАЗа, вечного врага TWG, входят СаАЗ (Олег Дерипаска), ММК (Виктор Рашников), НЛМК (Владимир Лисин), Гайский ГОК и Уралэлектромедь (Искандер Махмудов). Участники новообразования разрывают все коммерческие связи с TWG.
Впоследствии говорилось, что это было сделано лишь для видимости и что за этим стоял якобы... сам Михаил Черной, желавший порвать с TWG. На самом деле правдоподобнее другое: эти люди действительно решили «пойти другим путем». Участники «Союз-Металл-Ресурса» воспользовались сложившейся ситуацией для решения своих личных задач – закрепления в собственности управляемых ими под сенью TWG активов. Что позднее и происходит (например, для размывания доли TWG в капитале была использована процедура допэмиссии акций). Но все сделают это в разном формате и в разное время.
В 1997 году Дерипаска учреждает инвестиционно-промышленную группу «Сибирский алюминий». К началу 1998 года он публично разрывает отношения со своими бывшими партнерами из TWG. Весной 1998 года с одобрения государства – миноритарного акционера СаАЗа – Олег Дерипаска инициирует дополнительную эмиссию акций завода, размывая долю TWG до 15 процентов. СаАЗ переходит под контроль «Сибала».
С тех пор Дерипаска назад уже не оглядывался.
В 1999 году он начинает наступление на внутренний толлинг. Цель кампании – удар по конкурентам: Красноярскому и Новокузнецкому алюминиевым заводам. К антитоллинговому походу «Сибала» присоединился вице-премьер Николай Аксененко. В феврале 2000 года выходит постановление правительства, отменяющее налоговые льготы для внутреннего толлинга. Алюминиевый бизнес Черного затрещал по швам.
Говорят, что тогда Борис Березовский посетовал Черному на то, что «с этими ребятами он и сам ничего поделать не может», однако у него есть на примете «один перспективый бизнесмен», который может разрешить ситуацию ко взаимному удовлетворению. Лев Черной продает 40 процентов акций Красноярского алюминиевого завода, 30 процентов акций Братского алюминиевого завода, а также доли в Ачинском глиноземном комбинате и Красноярской ГЭС структурам, связанным с Романом Абрамовичем, за 500 миллионов долларов.