Сашка обиженно сопит, кладет ладонь на грудь.
— Что-то ноет у меня здесь, — жалуется он. — Зря я с ней познакомился. Одно расстройство…
— Ты хоть адрес взял?
— Взял.
— Напиши письмо.
— О чем?.. Она меня все про природу расспрашивала. А я ей говорю: «У нас нет природы. У нас — фланги: левый — по горам, а правый — по долам…»
Я улыбаюсь. Нестеров замечает это и тоже ухмыляется. Долго тосковать он не может. Он любит, когда его хохмы нравятся.
— Ладно. Пойдем, командир, спать, — зевнув, предлагает Сашка. — Завтра у нас трудный день.
Я гашу окурок, бросаю его в ведро с водой, и мы медленно идем через двор к маленькому домику, в котором живут офицеры.
Ночь. Мы с женой лежим, тесно прижавшись друг к другу. Моя жена беременна на втором месяце. Мы хотели ребенка, мы ждали его, и поэтому счастливы.
— Знаешь, — шепчет мне жена на ухо, — Нестеров, кажется, влюбился… — Она ехидно, по-женски, хихикает.
У них с Сашкой какие-то свои, доверительные отношения, он ей исповедуется.
— Знаю, — усмехнувшись, отвечаю я.
— Бедный мальчик. Что же с ним теперь будет?
— Через год получит старшего лейтенанта. Его шансы возрастут.
— Дурачок, — смеется жена. — Я тебя курсантом полюбила.
Это действительно так… Мы молчим. Через несколько минут я слышу мерное дыхание — уснула.
Я закрываю глаза и вспоминаю, как первый раз увидел ее. День был знойный, пыльный. Наш дивизион вернулся с полевых занятий. Я на них чем-то там отличился, и начальник курса, зная, что мой дом рядом с училищем, отпустил меня до утра.
Я снял в прихожей сапоги, повесил на них сопревшие портянки, сидя на табуретке, вытянул уставшие ноги. Все это испускало запах… скажем так: специфический.
И тут вошла она. Ее привела моя сестра — они были подруги.
Я всегда робел перед девушками, а в такой ситуации вообще не знал, куда себя девать.
Что она во мне нашла? До сих пор не понимаю… Она говорит: «Ты улыбнулся… так жалко, растерянно. И все — что-то во мне оборвалось…»
Иногда я с ужасом думаю: а если бы сидел по всей форме, бравый, подтянутый? Может, ничего и не произошло?.. От каких же ничтожностей зависит человеческое счастье.
А как бы я жил сейчас без нее? Да. Сашке, конечно, тяжело одному…
Тикают часы. За окном завывает ветер. Но мне тепло.