«Живьем взять хотят» — понял князь, обведя взглядом стоящих перед домом Безгласных, и усмехнулся. Перевел взгляд туда, где под деревом на скомканном, взбитом ногами ковре несколько воинов окружили Ниру. А она, дрожа и закусив губы, умоляюще смотрела в дверной проем. На него.
Гилэстэл набрал в грудь воздуха, и, быстро шагнув из укрытия, вскинул руки в намерении погрузить разом всю молчаливую храмовую братию в глубокий долговременный сон. Но не смог произнести ни слова. Горло отказывалось ему повиноваться. Он открыл рот, давясь и хрипя, но не смог выдавить ни одного звука. Непонимание и страх отозвались холодом в кончиках пальцев.
За спинами одетых в темное людей Гилэстэл различил белый цвет. Сквозь ряды расступающихся Безгласных к нему неторопливо приближался высокий человек в длиннополом кафтане и белом тюрбане, один край которого закрывал лицо до самых глаз.
Он просто шел, а Гилэстэл ничего не мог сделать, чтобы остановить его. Словно кто-то чужой, проникший в мозг, обездвижил мысли и тело, лишил голоса.
Он просто смотрел. Голубые глаза сияли над белой повязкой, закрывающей лицо. А Гилэстэл, подвластный их непонятной силе, не мог пошевелиться, и руки бессильно повисли вдоль тела.
Истощенный организм не нашел в себе сил сопротивляться долго, и полуэльф, до крайности изумленный собственной немощью, ничком рухнул с крыльца в пыль.
Скосив глаза, Гилэстэл видел, как человек в тюрбане приблизился к Нире и недолго смотрел ей в глаза. Видел, как на её лице страх сменяется недоверием, как расширяются глаза и приоткрываются в величайшем изумлении губы. Человек в тюрбане взял Ниру за руку и повел её за собой, к воротам. А она покорно последовала за ним, бросив на князя растерянный и недоумевающий взгляд.
Следующее, что увидел Гилэстэл, была стремительно приближающаяся подошва джезъянского сапога. Подошва была мягкой, но пинок ногой, обутой в этот сапог, был очень жёсток. Лишенный возможности двигаться полуэльф не способен был даже скорчиться, чтобы защититься от последующих ударов. Пронизывающая боль затмила все остальные чувства. Словно в дурном сне, Гилэстэл едва осознал, как Безгласные приподнимают его под локти и волокут к воротам. Краем глаза он еще успел заметить, как из дома выносят на простынях недвижного Астида и тела убитых им стражей. А потом потерял сознание.
Глава 15
Улица, мгновенно опустевшая при появлении Безгласных, была тиха. Притаившийся за плетеной оградой соседнего дома Жунбар, кусая ногти, в смятении наблюдал, как его сестру усаживает в закрытые носилки человек в белом тюрбане. Четверо Безгласных подхватили их, и, возглавляемые тюрбаноносцем, направились вверх по улице.
В распахнутые створки протиснулась двуколка, упирающегося осла тянул за повод один из Безгласных. Из ворот выволокли князя, следом вынесли Астида. Обоих бесцеремонно бросили поперек повозки, на них положили окровавленные тела двух стражей, и накрыли всех дерюгой. Безгласный взял осла под уздцы, дернул и повозка покатила в том же направлении, куда унесли носилки с Нирой. Остальные воины построились и скорым шагом удалились вслед за остальными.
Жунбар выждал достаточное время после того, как пропал из виду последний страж. Стрельнул взглядом в обе стороны улицы, и, никого не увидев, подкрался к распахнутым воротам. Заглянул во двор и в страхе отшатнулся, узрев несколько валяющихся у дома храмовников. Прячась в тени оград, поминутно оглядываясь и ускоряя шаг, Жунбар бросился прочь от дома.
Домчавшись до постоялого двора, где раньше обитал князь, Жунбар умерил шаг. На открытой веранде было немноголюдно, вечер еще только вступал в свои права. Жунбар забился в дальний угол, заняв маленький столик у самых перил, чтобы в случае опасности легче было удрать. Скрестив ноги и раскачиваясь взад-вперед, он судорожно принялся размышлять о том, что теперь делать. Те, кто попадал в руки к Безгласным, исчезали бесследно и навсегда. На цветные подушки упала чья-то тень, и Жунбар вздрогнул. Над ним, заглядывая в лицо и улыбаясь, склонился хозяин заведения.
— Чай? Сумсум?
— Не. Давай что покрепче.
Трактирщик понимающе выпятил губу и кивнул. Вскоре на столе появился пузатый глиняный чайник с плетеной ручкой и маленькая пиала.
Жунбар поспешно наполнил чашку и замахнул спиртное одним глотком. Хотел занюхать воротником, но опытный и внимательный трактирщик уже ставил на столик блюдо с закуской — вареные в уксусе яйца и соленые бобы.