Сержант мигом испарился. Листратов закурил папиросу и несколько раз про-шелся по кабинету. Озарившая его мысль была невероятной… А, хотя, собственно говоря, чего тут невероятного. Мир, как говорится, тесен! И в жизни этой все может случиться… Чутье его, кажется, не подвело. Бегало, бегало же у него в душе этакой серенькой незаметной мышкой ма-а-ленькое сомнение… А сейчас, скорее всего, сомнение это может перерасти в факты… Неоспоримые факты…
Где-то вдалеке заревели сирены воздушной тревоги. Похоже, фашисты реши-ли сегодня не ограничиваться одним утренним налетом. Некстати, надо сказать, некстати!.. На окраинах захлопали зенитки.
"Черт бы побрал этого Салтанова! — со злостью подумал Виктор Николаевич. — Ну что он там копается! Трудно добежать до архива, взять дело с особым грифом "хранить вечно", и принести его сюда…"
Раздались приглушенные взрывы. Все ближе, ближе… Загремели пушки рас-положенные в городском парке.
Дверь распахнулась, и на пороге кабинета появился взъерошенный Салтанов, держащий в руках синюю папку, завязанную ботиночными шнурками. Глаза его испуганно бегали по сторонам. Неподалеку раздался гулкий удар, пол под ногами заходил ходуном.
— Надо… Надо в убежище спускаться, товарищ Листратов, — забормотал он. — Они рядом уже совсем. Не ровен час — накроют…
— Дело! Дело давай сюда, идиот! — взревел Листратов, вырывая папку из рук ошалевшего сержанта.
Совсем рядом прозвучали еще несколько сильных взрывов. Со звоном посы-палось на пол стекло из оконной форточки. Листратов дрожащими от нетерпения руками принялся развязывать запутавшиеся не к стати тесемки. Развязал, и тут же начал рыться в пухлом деле. Ну, где же они?.. Вот! Несколько фотографий из се-мейного архива Берестовых. А вот и одна из них! На берегу озера стоят, обнявшись, подтянутый молодой мужчина и красивая светловолосая женщина, а перед ними, в соломенном кресле, сидит девочка с длинной косой — та же, что и на фотографии из бумажника Бердышева. Лена Берестова…
— Смотри, Салтанов! — закричал Листратов, положив рядом обе фотографии. — Смотри, и учись!
За окном раздался вой пикирующего бомбардировщика, пронзительный свист, и спустя пару секунд здание управления подпрыгнуло от взрыва. С грохотом рас-пахнулись окна, посыпалась с потолка штукатурка. Откуда-то потянуло дымом.
— Прямое попадание… — прохрипел отброшенный взрывной волной в угол Сал-танов. — Надо спускаться в убежище, товарищ старший лейтенант госбезопасности…
Листратов схватил папку и, прижав ее к груди, выскочил в коридор. Поруче-нец опрометью бросился вслед за ним.
22
В фургоне было жарко и душно. Солнечный свет еле пробивался в маленькое зарешеченное окошечко под самой крышей.
— Куда они, интересно, нас везут?! — прокричал Масленников на ухо сидящей рядом Лене. От оглушительного гула двигателя звенело в ушах, и было абсолютно невозможно разговаривать нормально.
— Не знаю!.. — крикнула она в ответ и инстинктивно ухватилась обеими руками за железную лавку, — слишком уж крутой вираж на повороте заложил водитель. — Мне не сказали!.. Куда-то они нас хотят упрятать! Может в тюрьму?
— Не похоже! — мотнул головой Виктор. — Туда б мы уже давно доехали! Тут ез-ды-то минуты три от силы, а мы уже трясемся больше десяти… И кто интересно такой этот тип с усами?
Лена ничего не ответила. Совсем рядом пронзительно и жутко заревели заво-дские гудки. Воздушная тревога! "Воронок" снова круто повернул, из-за чего ребя-та были вынуждены намертво вцепиться в лавки.
Это была кошмарная поездка! Снаружи грохотали взрывы и оглушительно па-лили зенитки; стараясь уклониться от немецких бомб, водитель швырял бешено мчащуюся машину из стороны в сторону. С противным звоном прошлась по крыше пулеметная очередь. Лучи солнечного света мгновенно брызнули на пол через не-сколько аккуратных, словно просверленных дрелью, отверстий, а от деревянного пола во все стороны брызнули щепки. Где-то наверху, совсем рядом, проревел мо-тор; потом ударил оглушительный взрыв; словно огромный великан пнул фургон в борт, и он начал медленно заваливаться набок.
— Лена, держись! — закричал Виктор, стараясь подхватить упавшую со скамей-ки девушку, но сам не удержался и кубарем покатился по полу. По ушам ему уда-рил отчаянный Ленин крик. Раздался глухой удар, треск, скрежет раздираемого же-леза; машину еще протянуло по земле несколько метров, и, наконец, она замерла на месте, лежа на правом борту.