Андрей склонился над ближайшим к нему танкистом. Совсем молодой парень, может на год, ну от силы на два старше него. Верхняя пуговица комбинезона рас-стегнута, и на воротнике серо-стальной гимнастерки виднеются петлицы с танко-вым силуэтом и буквами "БТУ".
— Курсанты… — раздался сзади голос Лены. — Это курсанты Борисовского тан-кового училища, Андрей. Были на стажировке, наверное…
— Чуть старше нас… Представляешь, они прошли с боями почти от самой гра-ницы. Эта бригада одна из первых на себя удар приняла, мне об этом Бердышев говорил…
— Что поделаешь, война, — вздохнула девушка. — Пойдем, а то ты же говорил, что этот человек из будущего ссылался на дефицит времени, чтобы отправить тебя домой…
Бой постепенно затих, и ребята, двигаясь по указанному старшиной Демченко маршруту, благополучно добрались до стоящего на опушке хронолета. Буквально в сотне метров от него они встретили группу спешащих навстречу им чекистов во главе со стройной золотоволосой женщиной, одетой в синий комбинезон. Андрей сразу узнал в ней напарницу Роберта — Лану, но его радость была еще больше отто-го, что идущая рядом Лена вдруг восторженно вскрикнула; он обернулся, и увидел выходящих из леса Роберта и Бердышева.
12
В самом центре огромного зала, купол которого был усеян десятками переми-гивающихся созвездий, медленно вращался земной шар, вокруг которого, в свою очередь, двигался ярко желтый шарик Луны. Разумеется, это была только велико-лепно исполненная голограмма, почти трехметрового диаметра, изображавшая Землю и ее естественный спутник, но этот потрясающий эффект был дополнен к тому же странными переливчатыми трехмерными геометрическими фигурами, па-рящими рядом. С точки зрения геометрии, было даже трудно дать этим фигурам какое-либо конкретное название, ибо они постоянно меняли свою форму, напоми-ная то сильно приплюснутые призмы, то комбинацию фантастических конусов, то-ров и спиралей.
Если присмотреться, то в кажущемся, на первый взгляд, геометрическом хао-се, была определенная система. Во-первых, этих прозрачных фигур (или полей) было четыре, и окрашены они были каждая (или каждое) в соответствующий цвет: небесно-голубой, малахитовый, лимонный, розово-алый. Цвета эти постоянно из-менялись, становясь, то — бледными и прозрачными, то — сочными и густыми, с пер-ламутровым отливом. Во-вторых, эти фигуры (во всяком случае, в данный момент три из четырех) частично соприкасались с земной поверхностью. В зонах сопри-косновения виднелось золотистое сияние, окаймленное радужным ореолом.
Что касается самого зала, то он весь был заставлен десятками пультов с мно-жеством экранов. Несколько больших, площадью не менее десяти квадратных мет-ров каждый, стереоэкранов, располагались и в центральной части зала, — напротив главного пульта, полукольцом огибавшим голограмму.
За пультами сидело множество людей в светло-голубых халатах, напоминав-ших древние туники, с напряжением всматривавшихся в показания приборов. За главным пультом расположился Наблюдатель с двумя ассистентами, а рядом с его креслом, заложив руки за спину, прохаживался командор Джарвис.
— "Терра-один"… Хроноконтакт через пятнадцать локальных секунд… — загре-мел где-то в вышине мужской баритон.
При этих словах Джарвис слегка приподнял голову, а затем опустил ее вновь, мрачно рассматривая носки своих ботинок и продолжая мерить почти метровыми шагами расстояние между стенами зала. Наблюдатель искоса посмотрел на него, но ничего не сказал, лишь слегка кивнув внимательно следившему за ним одному из ассистентов.
— Активируйте зону контакта, — повернувшись к экрану, сказал тот. — Станции "Дельта-один" и "Дельта-пять" задействовать на полную мощность…
В районе контакта поверхности голограммы, изображавшей Землю, с зеленой зоной, блеснула яркая вспышка, а затем ожил один из больших экранов, демонст-рируя залитую лунным светом саванну, местами, покрытую водой. Вдали, почти у самого горизонта, возвышался внушительный горный хребет, на двух вершинах которого виднелись ярко-красные огненные вспышки вулканических извержений.
Вот изображение заслонила какая-то темная тень; мелькнула длинная вытяну-тая пасть, усеянная мелкими и острыми зубами, напоминавшими полотно пилы; блеснул злобный, святящийся словно уголек, маленький глаз; и здоровенное чуди-ще — помесь птицы и летучей мыши, мерно размахивая пятиметровыми перепонча-тыми крыльями, начало медленно удаляться. Вдали, над бескрайней равниной, па-рили еще несколько его омерзительных сородичей.