— Господи, кто это? — чуть ли не со стоном вырвалось у матери.
— Мало нас нынче осталось — петрокоммуновцев, но завидна, хотя и нелегка была наша доля! — все в таком же сосредоточенном раздумье негромко звучал голос. — Алексей Иванович выполнил честно и беззаветно свой долг, и это никогда не забудется нами, его товарищами. Спи спокойно, дорогой товарищ! Прощай, Алексей Иванович!
— Никак Пеночкин? — все пристальнее вглядываясь в незнакомого, тихо сказала мать, утирая слезы.
— Я это, Евдокия Михайловна...
Посыпались первые горсти земли, застучали о крышку гроба. Рванул ветер, и тут же по всему кладбищу поплыла прощальная тоска шопеновского марша. В нем звучала мерная тяжелая поступь колонн прекрасных людей, идущих на бессмертный подвиг, звучало завывание леденящего степного ветра, и боль слышалась в нем, и горькие слезы потерь...
Кого-то неподалеку от могилы отца хоронили с музыкой.
Справили поминки. И остались втроем: мама, брат и я.
— Вот его документы, берегите, может, когда и пригодятся, — сказала мать, передавая нам небольшую коричневую сумку с бумагами.
Долго они лежали без надобности, и лишь недавно возник к ним интерес, и то в связи с отцом, — иначе бы и не вспомнил о них.
Я неожиданно для себя обнаружил, как мало знаю об отце, и ужаснулся, что теперь уже никто ничего не расскажет мне о нем. Я, конечно, помню его, но больше в кругу семьи. А его работа, его дела? Все это в другом мире, и только в памяти сохранилось то, что было непосредственно связано со мной: какое-то событие, какой-то случай... Но как этого мало! А жизнь отца, судя по документам, была напряженной, трудной и опасной. Исключением она не была, скорее типичной для многих тысяч людей тех лет. И все же она была единственной, хотя бы потому, что это была жизнь моего отца.
И вот пытаюсь вспомнить. Но это так нелегко, — надо пройти через пятьдесят лет в тот год, каким помечен первый документ. Я его приведу полностью, как и остальные.
Настоящее удостоверение дано тов. Воронину Алексею Ивановичу в том, что согласно постановлению Коллегии Народного Комиссариата Продовольствия от 19/XII-1918 года о заготовке ненормированных продуктов, он командирован Комиссариатом Продовольствия Петроградской Трудовой Коммуны в Сибирь для заготовки и отправки ненормированных продуктов в адрес Петрокомпрода под руководством и наблюдением уполномоченного Петрокомпрода тов. Грачева.
Всем местным продовольственным органам, так и уездным и волостным, а также местным Комитетам бедноты, а также железнодорожным властям предписывается оказывать ему, тов. Воронину, свое полное содействие, памятуя, что он является представителем Революционной Северной Столицы и в своей деятельности руководствуется указаниями Центральной Советской власти.
Настоящее удостоверение дает право на получение вне очереди железнодорожных билетов и беспрепятственного проезда по всем делам службы в вагонах любого класса, а также и на подачу телеграмм служебного характера с надписью «продовольственная».
Комиссар Продовольствия А. Бадаев».
Дано сие удостоверение Полтавского Райпродкома в том, что предъявитель сего Воронин Алексей Иванович действительно является заведовающим отд. заготовок и Членом Коллегии Полтавского Райпродкома.
Всем станичным, поселковым и аульным властям предписывается оказывать ему, Воронину, полное содействие в возложенной на него должности, что и удостоверяется подписанием и приложением печати.
Пр. Райпродкома Ванфельд
Член Коллегии Москалевич
Секретарь (неразборчиво)».
«Тов. Воронину А. И.
Товарищ Воронин, нам, сотрудникам Полтавского Райпродкома, небезызвестно о том, что вы на основании распоряжения губпродкома переводитесь на службу в гор. Курган. Мы, как в близком отношении к вам, сильно соболезнуем. Товарищ Воронин, мы, работая с вами, не могли ошибиться, ибо знали, что у нас есть учитель. Тов. Воронин, мы видим, сколько сил и энергии вы положили, где в лице нас таяли, но вас это не страшило. Кормили своими неустанными трудами — хлебом и другими продуктами товарищей фронта и центра. Помните, тов. Воронин, как работали с вами сотрудники Полтавского Райпродкома, где последние видели вас старшего брата вне службы и товарища по службе. Вы, тов. Воронин, всегда давали свои добрые советы в каком-либо житейском отношении.