— Прилежным?! Учеником?! Не сомневаюсь! — Старик зашёлся в очередном приступе смеха, да таком сильном, что его обветренное лицо побагровело.
Эдан всерьёз забеспокоился, не повредит ли такое неумеренное веселье здоровью Учителя.
— За все прошедшие века мне не делали более забавного предложения, — заявил тот, немного успокоившись. — Однако в любом случае почту за честь иметь такого ученика. Ты принят в мой клан, Бринн. Располагайся. Эдан покажет тебе какой-нибудь свободный угол, места у нас здесь предостаточно.
Завернув за угол дома, они увидели полноватого юнца, по круглым щекам которого ручьями лился пот. Бедняга описывал круги по двору, передвигаясь по-лягушачьи — короткими прыжками на корточках. Руками он придерживал лежащий на загривке внушительных размеров камень.
— Здорово!
— Привет, Эдан,— пропыхтел он, не останавливаясь.
— За что тебя?
— Не выучил урок!
— И сколько будешь прыгать?
— Учитель сказал: до тех пор, пока лень и дурь из ушей не полезут! — простонал несчастный, закладывая очередной поворот.
Бринн проводил его сочувствующим взглядом.
— Кто он такой?
— Тоже из учеников. Появился тут пару лет назад. Его отцу, вождю одного из ближайших племён, внезапно пришло в голову, что инициация младшего сына должна состояться только после совершения достойного подвига. Вот папаша и выставил беднягу за ворота, посоветовав без головы колдуна из Гориаса домой не возвращаться. Думаю, таким образом он просто собирался решить проблему престолонаследия. Учитель пожалел беднягу и оставил в живых. Теперь он здесь вроде заложника: кто знает, что ещё придёт в голову князю?
— Почему Учитель так странно беседовал со мной? — спросил Бринн у своего нового друга, когда тот привел его в пустующую пристройку неподалёку от зала с огромным камином, служившего трапезной - Признаюсь, до меня не дошёл скрытый смысл его речей.
— По правде говоря, я и сам не знаю. Но ты ему понравился, это точно!
Утром Бринн вышел на широкий двор рядом с каменным ящиком, служившим Эльгу домом. Это место использовалось нынешними обитателями древней крепости для упражнений. Справа от входа были установлены пять хитроумных устройств, напоминавших деревянных кукол со множеством конечностей, нелепо торчащих в разные стороны.
— Когда я начну свою учёбу? — полюбопытствовал Бринн.
— Прямо сейчас. Эй, ты, покажешь ему! — Эльг вяло махнул рукой вчерашнему толстяку, и тот опасливо приблизился к крайней кукле. Эдан слегка толкнул столб, который стал покачиваться с тихим поскрипыванием из стороны в сторону. Ученик поднырнул под одну из деревянных рук и нанёс неожиданно быстрый для своей комплекции удар кукле в бок. Та отшатнулась и, подобно маятнику, тут же вернулась в прежнее положение. Другая «рука» со свистом рассекла воздух, но человек вовремя пригнулся и контратаковал локтем. Столб быстро завертелся вокруг своей оси и коварно подсёк ноги нападавшего перекладиной, торчащей на уровне коленей.
— И такой увалень намеревался меня прикончить! — хмыкнул Учитель, наблюдая за стонущим и потирающим ушибленные бока княжичем.— С твоим проворством не настигнешь даже беременную крольчиху! Теперь ты. — Он повернулся к Бринну.
— Что я должен делать?
— Просто защищайся. Начнём!
Манекен вновь закачался и, набрав скорость, ударил Бринна деревянным кулаком. Тот прикрылся предплечьем, и столб легко завертелся в обратную сторону. Ещё удар. Защита. Удар. Защита.
— Быстрее!
Эдан пинками раскручивал куклу, но ни одна из её атак так и не достигла цели.
— Хорошо. Теперь свяжите ему руки!
— Как же мне обойтись без помощи рук? — спросил Бринн, когда его запястья прочно стянули сыромятным ремнём за спиной.
— Уворачивайся!
Столб закачался и завертелся вновь, но всякий раз его конечности оставались на небольшом расстоянии от тела и лица Бринна, с равным успехом уклонявшегося от каждого удара.
— Очень хорошо, — заключил Эльг. — Теперь стяните ему потуже ноги! И, если уж на то пошло, завяжите глаза!
— Учитель, но как же я, обездвиженный, смогу защищаться? — спросил Бринн после того, как распоряжение было исполнено.
— Это твои личные трудности. Готово? Давай!
Манекен опять пришёл в движение, и град ударов обрушился на голову, грудь и бока Бринна. Он терпеливо сносил их, не пошевелившись; казалось, он вообще не чувствовал боли.
— Что-то у тебя стало плохо получаться, — разочарованно проворчал Эльг. — Старайся! Учение не даётся без усилий! Раз сам не можешь пошевелиться, может, тебе стоит попросить деревянную куклу, чтобы она пощадила тебя?
— Воистину, я поступлю согласно вашему мудрому совету! — вежливо ответил Бринн. Затем он склонил голову к столбу и тихонько прошептал ему несколько слов.
— Ладно, перерыв закончен. Продолжим тренировку! — Эльг сам подскочил к кукле и раскрутил её сильным рывком. Всё повторилось опять; однако на этот раз, хотя манекен снова раскачивался, вращался и бил, ни одна из его многочисленных конечностей не коснулась Бринна. Он стоял неподвижно; деревянные руки чудесным образом проходили стороной — чуть справа, чуть слева, над волосами чуть выше головы, на расстоянии нескольких пальцев от живота...
— Чудесно! Отлично! Восхитительно! — Слегка задыхавшийся Эльг отошёл от манекена. — Развяжите его! Видишь, — он повернулся к сыну вождя, застывшему с вытаращенными глазами, — всё так просто! Стоит лишь быть чуть вежливее с куклой, и она тебя не обидит! Может, желаешь попробовать ещё разок?
Ученик попробовал; однако, несмотря на все униженные просьбы, деревянный столб сшиб его с ног первым же ударом, пришедшимся точно под дых.
— Гм...— Эльг заложил руки за спину и, невозмутимо переступив через стонущего на земле увальня, приблизился к Бринну. — У тебя получилось, а у него не вышло. Вероятно, он плохо попросил? Или, может статься, ты знаешь какие-то особенные слова для дубовых манекенов? А может быть, между вами есть некое различие, благодаря которому кукла слушается тебя, но не слушается его? Весьма, весьма интересно!
Время в цитадели подчинялось строгому, раз и навсегда заведённому распорядку. Всё утро перед обедом и вечерние часы до появления первых звёзд люди Эльга посвящали учению. Еды у них было вдоволь. Бринн узнал, что небольшое племя из соседней долины исправно платило дань колдуну Гориаса, а также по мере надобности поставляло ему рабов. Взамен этого Эльг охранял единственный ведущий в их земли перевал, предусмотрительно спускал с гор лавины и заранее предупреждал горцев о приближении отрядов соседей, не менее диких и свирепых, чем они сами.
Численность клана определить было непросто: в Гориасе постоянно проживали двое-трое учеников, но хозяин частенько отправлял их с какими-то таинственными поручениями, выполнение которых иногда отнимало по нескольку месяцев, а то и лет. По предположениям Бринна, общее число находившихся у него в обучении не превышало дюжины.
Занятия магией перемежались изматывающими упражнениями в овладении разнообразными видами оружия. Эдан объяснил своему новому приятелю, что, по мнению Учителя, его подопечные должны в равной степени уметь сражаться как с помощью своих чародейских возможностей, так и более традиционными средствами. «Знаете ли, дети мои, в чём главная слабость боевого мага? — разглагольствовал старый Эльг в те редкие часы, когда его посещало хорошее настроение. — Через сотню-другую лет практики он становится чересчур самонадеян. Появляется иллюзия, что мощь его заклинаний — абсолютная гарантия защищённости. И чем же всё кончается? Рано или поздно какой-нибудь рисковый парнишка с длинным мечом и хорошо поставленным ударом подбирается к магу поближе и срубает ему голову быстрее, чем тот успеет воздеть руки. Чем мощнее заклинание, тем больше времени и сил оно требует и, значит, тем меньше шансов реально применить его против хорошего бойца. Не гонитесь за мощью! Зачем вам уметь метать разрушительную молнию на десять лиг? Лучше научитесь бесшумно подкрадываться к противнику и метать её без промаха на десять локтей. Этого вполне достаточно для победы почти над любым врагом».