2
Утро четырнадцатого июня. Городская церковь.
Священник читал молитву. Желающих справлять утреннюю мессу в храме господнем всегда оказывалось много – около трети приходивших стояло, так как им не хватало мест. Сегодня народа пришло не меньше, но и не больше. Заинтересованность в том, чтобы в церковь приходило как можно больше людей у священника (и вообще у всех духовных сановников, естественно) была не малая, а в этот день увеличивалась вдвое по случаю приезда инквизитора.
Священник закончил мессу и поднял руку, обратив ее ладонью к пастве, давая понять, что у него еще есть слово. Из рядов пришедших помолиться вышел монах в черной рясе. Выглядел он лет на двадцать, не более, худощавое лицо отливало бронзовым загаром.
- Братья и сестры. Я был послан сюда своим орденом, чтобы найти еретика, прокравшегося в ряды честных христиан, ту дьяволову собаку, что богохульствует в ваших краях, вершит недоброе.
Люди зашептались, и из общего шума, длившегося считанные мгновения, отчетливо выделялось только одно слово: инквизитор.
- Я знаю, что сегодня обнаружили новый знак в западной окраине. Если кто-то причастен к темному делу, то лучше сознаться, покаяться в ереси – тогда простятся ему грехи. А на это есть время ровно в семь дней.
Вид на себя он пытался напустить не грозный как у всех инквизиторов, а, почему-то, умный. Его взгляд скользнул по аудитории и остановился на коренастом бородатом мужчине. Может быть, показалось, а может, и нет, но как будто этот человек чего-то боялся: пальцы правой руки вцепились в густую бороду, а левой – теребили ворот холщевой рубахи, глаза же, словно остекленевшие, не мигая, смотрели в пол, а не как у других – с благоговейным трепетом на обращавшегося.
- Не поддавайтесь Сатанинским проискам! Следите не только за собой и близкими, но и молитесь. Молитесь! Ибо только близость с господом не позволит поддаться смуте нашим душам, не омрачит их тенью зла. Молитесь! Ибо в этом есть спасение… Теперь идите, братья и сестры. Занимайтесь ремеслом своим и знайте, если что-то случиться или увидите вы то, что смутит ваши христианские души или покажется подозрительным, я всегда рядом. Избегайте грехов и молитесь!
Он замолчал, и люди стали расходиться. Чутье не подвело Инквизитора, иначе он не был бы тем, кем он был, даже не смотря на молодость… Мужчина, с видом подходящего к настоятелю провинившегося монашка, приблизился к Инквизитору и, запинаясь, произнес:
- Я видел… в ту ночь, когда… звезду оставил Дьявол…
Инквизитор взял его под руку и, выводя во двор, просил не стесняться и не пугаться, говорил, что все показания только во благо. Мужчина немного успокоился и поведал о том, что случилось с ним в ночь с третьего на четвертое.
Ночью он возвращался из кожевенной – почти всегда заканчивал работу поздно, а иногда и оставался в мастерской на ночь. Дом его стоял на окраине, как раз там, где была обнаружена пентаграмма. По его словам, звезду начертали на стене дома его бывших соседей. Три года назад они погорели и уехали куда-то на юг. Путь к дому пролегал мимо трущобы. Обычно он проходил, даже не посмотрев в ту сторону: ну, полуразрушенный дом, ничего интересного. Однако в этот раз взгляд, почему-то, сам скользнул влево, и морозец, несмотря на теплую ночь, пробежал по спине. Кожевенник остановился и как назло не совсем удачно, ступил прямо на сухую ветку, а та, естественно, хрустнула. Он заметил, как черное и большое чудовище шелохнулось у стены, замерло, еще посидело и ринулось прочь. Кстати, ринулись они с кожевенником, одновременно: он в одну сторону, чудовище в другую. Дома он держал рот на замке и старался выкинуть из головы увиденное. А сейчас рассказал, потому что душа требовала покаяния, «хоть и страшно».
- А не сам ли ты, на стене след дьявола оставил? - прищурившись, грозным голосом спросил Инквизитор, хотя знал, что не кожевенника это рук дело, но с выводами еще было рано (однажды настоятель сказал ему: «Погоди исключать, подозревай всех»).
Мужчина с ужасом на побледневшем лице плюхнулся на колени и истерично заголосил:
- Нет, не я! Не я это!