— Что случилось? — сонно спросил Николас, отпирая дверь. — Что-нибудь серьезное?
— Одевайтесь, — отрывисто приказал Форрестер. — Едем в Триполи.
— Прямо сейчас?
— Немедленно, — отрезал тот. — Даю вам полчаса на сборы. Встречаемся внизу.
Джейми села в постели.
— Я думала, мы ждем улучшения ситуации.
— Лучше там не будет! — Выражение лица у Форрестера, насколько позволяли ей видеть предутренние сумерки, было крайне мрачным. — Там вообще все летит в тартарары.
— В тартарары? Но… — начал Николас.
— Полчаса, — одернул его Форрестер. — Если мы собираемся туда, это надо делать немедленно.
— Как ты думаешь, он знает больше, чем говорит нам? — спросила Джейми, поспешно одеваясь.
— Да разве тут что-нибудь поймешь! — воскликнул Николас, натягивая свой балахон. — И все же у меня такое чувство, что надо поступать так, как он говорит.
— И зачем я только втянула тебя во все это, — с горестным вздохом посетовала Джейми.
— Ты прекрасно знаешь, что я потащился сюда вовсе не под дулом пистолета, — напомнил он.
— Ты же понимаешь, что я о другом! — Ей хотелось посмотреть ему в глаза.
Он кивнул.
— Да, но я бы и в суде присягнул, что я здесь по собственному желанию.
— Только сумасшедший со стажем может захотеть оказаться здесь.
— Ты тоже понимаешь, что я не об этом, — отозвался он.
— Угу.
Он обнял ее за плечи.
— Обещай мне одну вещь, хорошо?
— Если смогу, — нерешительно улыбнулась она.
— Если мы выберемся отсюда живыми, — медленно начал он, глядя ей прямо в глаза в серых рассветных сумерках, — обещай, что мы поженимся и заживем нормальной жизнью, о которой не раз говорили в Париже. Как все люди — двое детишек, домик в Коннектикуте, членство в ближайшем загородном клубе, зимы на Палм-Бич и отпуск на островах.
Она слушала Ника, крепко обняв его и закусив нижнюю губу, а потом взволнованно сказала:
— Будут ли у нас дети или нет, будет ли у нас дом в Коннектикуте или иглу в снегах Аляски, — она остановилась, чтобы поцеловать его, — все это не важно. Главное, что мы сейчас вместе.
Он недоверчиво посмотрел на нее:
— Так, значит, «да»?
Кивнув, она снова поцеловала его.
— Твердо обещаю, дружище.
Форрестер дожидался их в вестибюле отеля, рядом с ним стоял его арабский связной, человек лет за тридцать, худой, с огромной копной смоляных кудрей, густой бородой и черной повязкой на левом глазу. Одет он был в военную униформу, вокруг шеи у него был повязан красный платок, за пояс был заткнут нож, а на боку висела кобура с пистолетом.
— Это Рашид, — представил его Джейми и Николасу Форрестер. — Английский он знает слабовато, так что не обижайтесь, если он вам вдруг не ответит, ясно?
— Ясно, — пробормотала Джейми.
Машина, на которой они должны были ехать, оказалась старым потрепанным грузовиком времен второй мировой войны. Она не производила впечатления чего-то сверхнадежного, но это, по словам Форрестера, было главным — современный автомобиль выглядел бы слишком подозрительно в тех краях, куда они собирались добраться. Николас не без иронии разглядывал машину, а Джейми, когда они забрались в нее, спросила:
— И вы думаете, что в этой штуковине мы будем в безопасности?
Форрестер усмехнулся.
— Машина, конечно, старая, но зато в ней на нас никто не обратит внимания, — сказал он. — Можно, конечно, совсем не привлечь внимания, отправившись на верблюде, если вы предпочитаете…
— Спасибо большое, но вот верблюдов, пожалуй, не надо.
Она придвинулась поближе к Николасу. Рашид завел мотор, и старый драндулет тронулся по песчаным ухабам. Впереди был долгий путь по пустыне. Началось, думала Джейми про себя. Все, что случилось с нею до этого, все рубежи, через которые ей уже пришлось пройти, было ничто в сравнении с тем, что предстояло сейчас.
Теперь уже назад не вернуться, подвела она черту под своими раздумьями.
Глава 27
Ливийская граница, пятница, 11 апреля, 5.36 утра
— Пригнитесь и сидите тихо, как мыши, — приказал Форрестер Джейми и Николасу, — я обо всем договорюсь.
— Придется покориться, — хмыкнул Николас, стукнувшись головой, когда Рашид затормозил. Схватив Джейми за руку, он заставил ее пригнуться тоже.
Однако Джейми все же сумела разглядеть троих мужчин в военной форме, быстро приближающихся к машине. Один из них по-арабски что-то спросил Рашида. Тот ответил, затем в разговор вступил Форрестер. Он вновь говорил на безупречном арабском. Как хорошо он говорит на арабском, подумала Джейми, вспомнив, что кто-то предал ее отца и сейчас, возможно, готовится убить его. И можно ли быть уверенным, что предатель не сам Форрестер, закралось вдруг подозрение в ее мысли, но она поспешила прогнать его прочь. Этот человек пытается помочь нам, он привез нас сюда, чтобы отыскать отца. И все-таки столько людей делали вид, что собираются помочь! Господи, кому верить?
Еще двое мужчин подошли откуда-то сбоку, оба с ружьями за спиной. Джейми затаила дыхание, но сердце ее бешено колотилось. Она инстинктивно прижалась к Николасу, который обнял ее одной рукой.
— Извини, — прошептала она.
— И не подумаю, — ответил Николас, и она поняла, что он хотел сказать.
Они слышали разговор снаружи, расстроенные, что ни слова не понимают, о чем те говорят. Наконец один из ливийцев махнул Рашиду, что он может ехать, и Джейми перевела дух.
Прильнув к плечу Николаса, она услышала, как мотор снова заработал и машина тронулась дальше.
Никто из них больше не сомневался: они были на вражеской территории.
Вашингтон, пятница, 11 апреля, полдень
Президент Рейган собрал членов Совета национальной безопасности в Овальном зале. Отсутствовали вице-президент Буш и министр обороны Уайнбергер, так как в это время они находились за пределами страны. Один из членов совета выразил сомнение в целесообразности военного давления на Ливию. Директор ЦРУ Уильям Кейси поделился своей озабоченностью тем, что его не предупредили о начале операции, чтобы он мог обеспечить безопасность своих агентов, работающих в Ливии. Однако большинство присутствовавших согласились с госсекретарем Джорджем Шульцем, что США достаточно терпели и пришло время перейти к активным действиям.
Как выяснилось, двумя днями раньше президент одобрил план предупредительного удара ВВС США по Ливии. Члены совета согласились, что нападение с воздуха должно начаться неожиданно, как только авианосцы займут нужную позицию у берегов Ливии. Президент Рейган подчеркнул также, что будут предприняты все возможные меры, чтобы потери среди мирного населения Ливии были минимальными.
К сожалению, ознакомившись с засекреченной информацией, члены Совета выразили неудовлетворенность тем, что она не содержит фактов, подтверждающих внезапность готовящегося удара. Обсудив ситуацию, президент и члены Совета решили, что требуется отсрочка.
На какое-то время.
Ливийская пустыня, суббота, 12 апреля, 6.42 утра
Оставляя позади себя клубы песка и пыли, старый грузовичок с рокотом несся по пустыне. Рашид выжимал из машины все, что мог, пока ее не затрясло.
— Он думает, что это автопробег? — сердито буркнула Джейми, сметая песок со своего кафтана.
— Он пытается наверстать время, которое мы потеряли, — пояснил Форрестер, раскрывая один из вещмешков, которые он захватил в алжирском отеле, и вытаскивая две лепешки домашней выпечки и четыре фляжки. За их спиной была пыльная буря и две поломки мотора, и к месту назначения они уже опаздывали чуть ли не на целые сутки.
— Через сколько времени мы попадем в Триполи? — поинтересовался Николас.
— Трудно сказать, — Форрестер переломил одну из лепешек и половину протянул Рашиду вместе с фляжкой. — Нам следовало там быть еще вчера.
Вид у него обеспокоенный, думала про себя Джейми. Что же он скрывает от нас?