– Ну, и разомнись малёха. Дай коню отдохнуть. Пусть хоть отдышится. – Витька ловко слез с седла и оглядел подпруги. Те как были тугие, так и остались. Конь действительно отвечал всем требованиям и вызывал неподдельное уважение. – Кости молодые. Полезно, – продолжал он подтрунивать над Андреем. – Он выправил полушубок и полез в карман за куревом. – А то, может, на Каменушку проедем? Где Костыль кабанов видел.
– А чего там без собак делать? Только коней портить.
– Пожалел волк кобылу! Свои что ли ноги. У них вон сколько их. – Витька с досадой покосился на брата. Выбрав бугорок, он подтянул Орлика и влез в седло. – Зря шубу надел. Жарко невыносимо. Ужасть как неудобно.
– Погоди. Может, к вечеру потянет снизу. Я и сам упарился. – Андрей приподнялся на стременах и, прикрыв от солнца глаза, огляделся. – Давай к тому косогору. В прошлый год там норы еночьи были.
Витька искоса посмотрел на брата и ухмыльнулся.
– В прошлую зиму ты плац армейский подметал.
– Не плац, а палубу. И не подметал, а драил. Темнота.
– Разницы-то. По мне всё одно, муштра.
– А думаш меня спрашивали? На, мол, в руки веник, и вперёд от этого места и до обеда, – обиделся Андрей.
– Знаю, паря, знаю. Хлебнул ты горя. Ну, пошли что ли? Где там, говоришь, твои еноччи норы? Небось, дедушка наговорил, а ты уши развесил? Слушай его. Он уже пять лет, как с печки не сползает. – Витька громко рассмеялся и, ткнув по пузу своего якута, резво пошёл впереди Белого. – Догоняй! Палку потолшэ выломай, он это враз соображает.
За спиной раздался треск ломающейся ветки. Белый в одно мгновение оказался впереди, с перепугу чуть не сбросив Андрея на землю.
– Дррр, шельма! Да стой же! Чтоб я ещё раз сел на этого урода! – ругался Андрей. – Ты давай не смейся!
– Красна ложка едоком, а лошадь ездоком, – подначивал брата Витька.
Вспомнив утреннюю делёжку коней, он ещё глубже провалился в старое седло, испытывая прилив благодарности к маленькой неказистой лошадке со смешной и немного нагловатой чубатой мордой.
– Мы на красивое не заримся, – вдогонку крикнул он брату. – Мы по-простому.
Шаг коня наладился, и Витька подумал, что животного умнее и благороднее, чем конь, трудно сыскать. Хотя и в его жизни попадались никчёмные лошадки. Но в этом уже были виноваты сами люди.
Через полчаса пошёл косогор. Его подветренная сторона плавно спускалась к ручью. В некоторых местах вода выходила из-под снега и образовала небольшие наледи. Ручей «кипел». Витька слез с коня, подошёл к самому краю. Закрывая глаза от слепящего света, он стал всматриваться в заметённый снегом склон.
– А и точчно! Вроде как нора. – Витька прищурил глаза и посмотрел на брата.
– А я что говорил. Ты же Фома неверующий.
Андрей важно сидел в седле и слазить с коня не думал.
– Они самые. Еночии норы. Одну точно вижу, – лениво зевая во весь рот, сказал Андрей. – Давай потихоньку. А я пока за конями посмотрю.
– Чего за ими глядеть! Слазь! Разомнись хоть. Пошли! – Витька поправил на спине дробовик и стал не спеша спускаться по косогору к темнеющей среди белого снега норе.
…– Ну, чего сидишь! – уже не отрывая взгляда от тёмного пятна норы, крикнул Витька. – Слазь давай! Сейчас выскочит. Кто его догонять будет?
– А вдруг кони уйдут? – до последнего сопротивлялся Андрей, не желая вылезать из нагретого седла. – Кругом ни кустика. Каво их нам потом догонять?
– У медведя десять песен, и все про мёд. Ладно. Хрен с тобой, – пробурчал Витька. – Сиди уж. Емеля.
Андрей ехидно улыбнулся и полез в карман за своим портсигаром.
– Снял бы хоть ружьё. Вдруг медведь выскочит.
– Наговоришь сейчас, ворона!
Про себя Витька обиделся на брата. За то, что он не захотел идти вместе с ним и даже не слез с коня. Это было неправильно, так рассуждал Витька. Он был старшим среди трёх братьев, сестру он в расчёт не брал. Женщина. А брат, хоть и после армии, всё равно младший. А раз младший, то изволь уважать и слушать. Конечно, армия – дело серьёзное… А то, что сам Витька из-за своей руки не служил в армии, не давало Андрею повода для поучений. Этого Витька не переваривал. А рука, так силы в ней хватало на двоих. «Чем она там, в военкомате, не понравилась?» Стрелял Витька не хуже других. К своей правой он давно привык и не стеснялся протягивать её для приветствия хорошим людям.
Пройдя небольшую каменистую осыпь, Витька вышел на глубокий, хорошо слежавшийся снег. Чтобы не проваливаться, на всякий случай пошёл медленнее, делая небольшие остановки. Спускаться было непросто. Слишком круто шёл склон. Оставалось чуть больше десятка метров. Он огляделся и вытер шапкой пот с мокрого лба, представив, как будет лезть обратно. «Ну и хитёр же этот дядюшка, – подумал Витька о брате. – Знает, где наступить, а где подстелить. Всё предусмотрел. Караульщик коней!»