— Естественно, она будет… она вообще скоро перестанет в тебе нуждаться! — горячился Линд, тщетно борясь со своим гневом. Он никогда не поднимал руку на женщину, но сейчас ему невероятно хотелось прибить собственную жену. — Ты хоть понимаешь, что ты делаешь, вот так постоянно отворачиваясь от ребенка. Она играет только с мальчишками — у нее нет подружек. Дня не проходит без драки. Она крутится на конюшне слышала бы ты, как она выражается!
Фрэн наконец соизволила взглянуть на него, повернувшись на своем розовом бархатном пуфе.
— Джим, ей не нужны ни моя помощь, ни мои заботы, — произнесла она ровным голосом. — Ей ничего от меня не нужно. Ей нужен ты, и она придет в ярость, если кто-то попробует оттянуть ее от тебя.
Линд уставился на нее, не в силах верить тому, что услышал.
— Господи Боже, Фрэн, ты словно ненавидишь ее! Она же ребенок — твой ребенок! — От негодования не находя слов, он бессильно покачал головой и, махнув безнадежно рукой, отправился в ванную, в сердцах хлопнув дверью.
Фрэн перевела дыхание и взглянула на свое отражение в зеркале. Если что-то и могло вывести из себя ее дорогого супруга, так это мысль, что его ненаглядную дочь обижают. Фрэн была уверена, что Джейми с лихвой хватает отца. Ведь вся его жизнь теперь была в ребенке — во всяком случае, так казалось Фрэн. До рождения Джейми Джим пользовался любым поводом, чтобы улизнуть от нее, и она надеялась, что, когда появится ребенок, он вернется к ней. Так оно и случилось. Отныне ему ненавистна даже мысль о поездках, но, когда он дома, каждая его свободная минута принадлежит Джейми — ни для чего другого у него времени нет. Все и всегда для одной Джейми, обиженно думала Фрэн, одна Джейми для него что-то значит.
«О, Боже, — словно током ударило ее, — да я ведь ревную его к собственной дочери!»
Линд смотрел на жену, сидевшую напротив него за обеденным столом. Фрэн уткнулась в тарелку, но ничего не ела, а лишь рассеянно тыкала вилкой в еду, тогда как мысли ее витали где-то далеко-далеко.
Джейми, слишком возбужденная, чтобы есть, оживленно рассказывала об утреннем уроке верховой езды.
— …а Хэнк сказал, что я уже езжу лучше всех мальчишек в классе, — выпалила Джейми и, не переводя дыхания, выпила чуть не полкружки молока. — На следующей неделе он разрешит мне прыгать через барьер. — Она повернулась к Линду, ее зеленые глаза искрились восторгом. — Ты придешь посмотреть, папочка?
Он усмехнулся.
— Да я все на свете отдам, только бы взглянуть, принцесса, как ты прыгаешь, — уверил он ее и посмотрел на Фрэн. Та по-прежнему не отрывала глаз от тарелки. — Первый прыжок через барьер — это же событие! — похвалил он ее.
— Разрази меня гром, если это не так! — восторженно отозвалась Джейми.
— Джейми! — Линд укоризненно посмотрел на нее.
Она насупилась:
— Прости, папочка.
— Думаю, — начал он, вставая со своего стула, — что прыжок через барьер важный этап в школе верховой езды, верно? — Его глаза взывали к Фрэн, но та не реагировала, и он перевел их на Джейми, усиленно кивавшей ему. — Тут без подарка не обойтись.
— Подарка? — Джейми смотрела на него во все глаза. — Но, папа, ты ведь не знал, что я буду прыгать!
Он добродушно рассмеялся.
— Но ты же не станешь отказываться, а, принцесса? — спросил он, доставая большой сверток в шуршащей бумаге, перевязанный широкой красной лентой. Он протянул его все еще растерянной Джейми.
— Что там, папочка?
— А ты разверни и посмотри.
Она принялась разворачивать аккуратно увязанный пакет, разрывая в клочья тонкую обертку с нетерпением, отличавшим все ее поступки. Насыпав у своих ног целый ворох бумаг, она открыла коробку и радостно вскрикнула. Внутри лежал костюм для верховой езды — белые лосины, черная курточка и жокейская каскетка.
— Кажется, этот костюм привел тебя в восхищение, когда мы с тобой последний раз были на Манхэттене, — напомнил ей с улыбкой отец.
— Ой, ну конечно, это тот самый! — Она подпрыгнула и повисла у него на шее. — Ладно, я прямо сейчас его надену? Ну, пожалуйста!
— Не «ладно», а «можно», — поправил ее отец.
— Да, да, да, — нетерпеливо закивала Джейми. — Ладно, я надену его?
Он улыбнулся.
— Если только мама не возражает, — сказал он, безуспешно пытаясь втянуть в разговор Фрэн.
— Хорошо, мама? — взглянула на нее готовая бежать переодеваться Джейми.
Фрэн бесстрастно взглянула на свою дочь.
— Твой отец позволяет тебе все, что ты хочешь, — тихо выдавила она.