— Ты ему не позволишь?
— Даже если бы он захотел, я бы ему ни за что на свете не позволил.
Только викарий заметил блеснувший в его глазах гнев. Он надеялся, что у Роско хватит ума не выяснять отношений с Дэвенпортом. Лучше пусть этот разлад умрет своей смертью.
Джиллиан смогла поговорить с Ианом, только когда ушли остальные родители. Он вошел в гостиную и затопил камин. Ему понравилась пьеса. Он гордился Стивеном и был благодарен Джиллиан, что она подвигла его написать пьесу.
Джиллиан выглядела уставшей.
— Я бы не смогла его заставить, если бы он сам не выносил идею.
Стивен вошел в комнату со свернутым костюмом. Его глаза были заспанными, лицо бледным. Джиллиан ласково произнесла:
— Спасибо тебе, Стивен. Тебе не стоило так поступать, но я все равно благодарна.
Было видно, что Стивен не хочет об этом говорить.
— Мне сложить костюмы в коробку? — спросил он.
— Ты не устал?
— Нет.
Но когда он вышел в коридор, то еле волочил ноги. Джиллиан заметила:
— Вам следует его поскорее уложить. У него был тяжелый вечер. — Она заметила небольшой след от укуса на руке Иана. — Это он сделал?
Иан пожал плечами:
— Шрамы, полученные в битве. Дэвенпорт вам досаждает?
— Да, но я могу справиться.
— Хотите, я пойду к нему и все выясню?
Джиллиан почувствовала, что он беспокоится о ней.
— Наши размолвки из-за школы, и с ними я могу сама разобраться.
— Слушайте, мы его оба знаем. Вы уверены, что справитесь с ним?
Его беспокойство тронуло ее.
— Конечно. Наверное, я обошлась с ним грубовато, сегодняшнее фиаско — прямое тому подтверждение.
— Ясно. Что ж, если вам что-то понадобится…
— Спасибо.
Иан смотрел на нее. Она была независима, индивидуалистка до мозга костей и в то же время нежная и уязвимая. Она вызывала у него, то раздражение, то нежность. После смерти Рейчел сердце Иана не было занято никем, пока Джиллиан не появилась в школе, и эта мысль была ему не по душе. Последние два года жизнь была сосредоточена вокруг его работы. Вначале работа была ему нужна, чтобы не думать. Он заставил себя заниматься только ею и добился душевного равновесия. Он хотел, чтобы так продолжалось и дальше. Какие-то требования к нему предъявлял лишь Стивен, да недавно добавилась Кейт. Со Стивеном он пытался поладить и знал, что у него это не получается. Кейт он пытался незаметно отстранить от себя, что было нелегкой дипломатической задачей. Дальнейшие сложности не входили в его планы.
Джиллиан предложила:
— У меня на кухне есть аптечка. Я держу ее для детей. Хотите, перевяжу вам руку?
Иан резко отклонил предложение:
— Нет необходимости, спасибо.
Джиллиан оскорбил его отказ, но она попыталась не показать виду. Ее ответ был столь же резок:
— Как хотите. Пойду приведу Стивена. Вам пора домой.
Через несколько дней после представления начались рождественские каникулы. Джиллиан устроила для детей импровизированный праздник. Они ели плохо застывшее желе и шоколадное печенье, купленное в деревне. Домой они ушли в приподнятом настроении, а Джиллиан осталась подметать крошки и складывать упаковки от хлопушек. Первый триместр был завершен, и она собиралась домой.
Она поднялась наверх сложить вещи и взглянула на свою книгу. Работа мало-помалу продвигалась — хорошо или плохо, Джиллиан не знала. Она перечитала несколько страниц и в ужасе поняла, что один из главных героев напоминает Иана. Это был его характер, его привычки. Она рассердилась на себя, разорвала страницы и бросила их в мусорную корзину. Пусть это хотя бы был Дэвид. Не надо писать о том, кому до тебя нет дела. Она подумала о Стивене. Мужчина, который не любит такого милого ребенка, не может вызвать к себе никаких теплых чувств. Она посмотрела на разорванные страницы и увидела в них ответ. С этой минуты никакого напоминания об Иане не будет. Она поедет домой и постарается выкинуть его из головы. Как хорошо уехать не только из школы, но и от возможности встретиться с ним. Джиллиан жалела, что ей придется вернуться.
Роскошь дома в Стретфорде поразила ее, и несколько первых дней она наслаждалась ею. Как приятно было ступать по мягким, толстым коврам, садиться в глубокие, широкие, красиво обитые кресла и спать в удобной кровати. Даже стакан ледяного молока из холодильника казался шампанским по сравнению с тем, что она пила в школе.
Ее мать заметила это и была поражена.
— Одна вещь все же произошла: ты впервые в жизни стала ценить этот дом.