Мы почти доиграли, когда корабль вновь слегка дрогнул.
— Начинаем разгон, — доложил Эльдар. — Расчётное время вхождения в червоточину — девятнадцать минут тридцать две секунды.
Матиас, не отрывая взгляда от монитора, лихорадочно стучит по клавишам. Сидящий рядом с ним Ли растянул бледные губы в нервной улыбке:
— Завещание строчишь? — Перехватив мой напряжённый взгляд, одёрнулся, стал серьёзным и вернулся к работе.
«Артемида» начала забег. От прилагаемых усилий всё её тело вибрирует.
Нет, конечно же, не вибрирует, просто так кажется. Стремительная охотница на короткой дистанции. А червоточина — это лань, добыча, которую «Артемиде» предстоит настигнуть.
— До контакта осталось пятнадцать минут семь секунд.
Это похоже на бал, которым правят дежурные. Их работа напоминает концерт, где им отводится роль оркестра.
Матиас, словно пианист-виртуоз, самозабвенно стучит по клавишам, всецело отдаваясь этому занятию. Кажется, даже не замечает, что происходит вокруг, однако на самом деле всё слышит — он вводит параметры полёта.
Ли анализирует кривые корректировок скорости, ускорения и других лётных показателей. Будто играет на арфе — множество линий-струн, которые дёргает и приводит в порядок числа-ноты.
Эдгарс стоит перед пультом управления силовыми установками. Дабы исключить случайное нажатие кнопок, двигатели и наиболее важные узлы корабля включаются при помощи громоздких тумблеров. Нужно приложить некоторое усилие, чтобы поменять их положение. Иногда говорят — просто дань традиции, однако я считаю необходимостью и нелишней предосторожностью. Периодически Эдгарс щёлкает тумблерами, чем напоминает ударника, стучащего по небольшим гонгам и брускам ксилофона.
Дирижирует симфонией Эльдар — следит сразу за всеми экранами и наиболее значимыми показателями, отдаёт короткие команды. Старший в смене, он руководит процессом.
— До Шаммурамат — девять минут сорок четыре секунды, — отрапортовал Эльдар.
Я немного нервничал.
Всегда нервничаю перед входом в тоннель. Шутка ли — прыжок в сто сорок световых лет. Нужно быть всецело собранным, все расчёты должны быть перепроверены, а системы исправны.
Бывали случаи, когда что-то шло не так, как нужно, и гравитационными возмущениями корабли разрывало на части. Куски звездолётов попадали в разные тоннели, а потом их вылавливали в разных звёздных системах.
Но это, разумеется, не про нас. С нами такого не случится. Нужно думать о хорошем, ведь мы подготовились должным образом.
— До вхождения в тоннель — пять минут двенадцать секунд.
Напряжение нарастает.
Даже командор нервничает. Кнопфлер — матёрый капитан, но и он иногда волнуется. Видно по подрагивающему колену, по сжимающим карандаш рукам.
А взгляд уверенный, неторопливый, может быть, даже скучающий. Это успокаивает. Я устраиваюсь в кресле поудобнее и пытаюсь расслабиться.
— Внимание! — говорит Эльдар. — Начинаю обратный отчёт: пять… четыре… три… два… один!
Помещение озаряется вспышкой. Вокруг всё пошло разноцветными радугами. Сначала это были круги, потом они увеличиваются и расходятся в стороны плавными кольцами.
Через несколько мгновений, когда мы ещё набрали скорости, пятна света слились в длинные полосы вдоль горизонтальных линий, уходящих вдаль, куда-то далеко, в глубины космоса.
Мы вошли в червоточину.
V. Марк
Даже не знаю, от чего проснулся — то ли от холода, то ли от воя сирены, а может быть, причиной был запах гари.
Все три раздражителя являются признаками аварийной ситуации, и мне вроде бы нужно встревожиться, но я спокоен.
Какое-то время просто лежал, прислушиваясь к ощущениям. Ноги и руки слегка закоченели, кожу покалывало, но даже приятно — как после бездны забвения почувствовать себя живым человеком.
Почему-то напоминает хмурое осеннее утро в начале учебного года, когда родители будили в школу. Вставать-то не хочется. Кажется, ещё чуть-чуть, минутка в постели — и можно будет выспаться. Но родители неумолимы, громко разговаривают над ухом, пытаясь вселить в меня бодрость, вынуждают подняться с кровати…
Или университетские годы: гулянки до самого утра, а с рассветом — всё тот же подъём, будильник, играющий противную, надоедливую мелодию. Эта мелодия потом будет сопровождать целый день, навевая тоску, сонливость и раздражение. В принципе, то же самое, что и в школе: то же хмурое утро, та же необходимость идти куда-то в холод, та же неуютность, только причина недосыпа другая — взрослая причина…