— Да, перспектива не очень-то радужная, — с грустной улыбкой сказала Келли.
— Не все так плохо. В конце концов, один год — это не десять и не пятнадцать.
Келли улыбнулась.
— Спасибо и за это.
— А теперь ступай. Отдохни. Утро и впрямь выдалось не из легких. — Чарльз Венстертон слегка обнял Келли за плечи и по-отечески чмокнул в лоб.
— До свидания.
— До встречи. Если что-то случится, обязательно позвони. В любое время дня и ночи. Если Патрик станет тебя доставать… Точнее, когда Патрик начнет тебя доставать — потому что это наверняка случится рано или поздно, — сообщи.
— Что же вы сделаете?
— Я отшлепаю его по попке, — с улыбкой сказал адвокат.
— О, в таком случае я непременно наябедничаю.
— Договорились?
— Договорились.
Келли вышла из кабинета мистера Джонсона и направилась по длинному коридору в сторону входной двери. В холле она встретила довольную и обеспеченную до конца жизни миссис Вильямс, которая проводила ее до края садовой дорожки.
Пять минут до автобусной остановки показались ей вечностью. Одиночество, накатившее волной, рой мыслей и переживаний закружили ее в опасном водовороте. Келли едва передвигала ноги и напрягала всю силу воли, чтобы не потерять сознание прямо на улице.
Резкий сигнал автомобиля вывел ее из трансового состояния. Она быстро оглянулась, испугавшись, что чуть не попала под колеса. Однако поблизости машин не было. Хотя… нет, черный «плимут», припаркованный у тротуара, призывно мигал фарами.
Кто бы это мог быть? — подумала Келли и, забыв о всяческой предосторожности, направилась прямо к автомобилю.
— Вас подвезти? — раздался из-за тонированного окошка знакомый мужской голос.
Келли отскочила, как от огня.
— Садитесь в машину, — приказал Патрик. — Не заставляйте вас долго упрашивать. — Иначе мне придется затащить вас силой. Мне необходимо с вами поговорить, и я не намерен гоняться за вами по улицам Нью-Йорка. Так что давайте не будем создавать друг другу проблемы с самого начала нашего, так сказать, делового сотрудничества, — с ехидством закончил он.
Келли как сомнамбула последовала к задней дверце «плимута» и уже через несколько секунд сидела в салоне позади Патрика.
— Не знала, что у вас есть автомобиль в Нью-Йорке.
— Мне одолжил его один приятель.
— Неужели вы снизошли до того, чтобы подвезти нового компаньона до дома? — съязвила Келли.
— Не надейтесь.
— Что? Тогда, может быть, вы решили меня похитить и увезти в темный лес?
— Неплохая идея. Обязательно поделюсь ею со своими адвокатами.
— Обращайтесь. Я вам таких идей могу подкинуть не один десяток.
— Думаете, у меня ничего не выйдет?
— Мистер Венстертон в этом убежден. Я склонна доверять его мнению.
— Вы самоуверенны, мисс… Простите, как ваша фамилия?
— Маккинрой.
— Так вот, мисс Маккинрой, не надейтесь, что вам достанется все так просто и неотвратимо, как подарок судьбы.
— Никогда в жизни на это не рассчитывала.
— И правильно. Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы продать «Каприз» сейчас. Через год цены могут упасть, ресторан обанкротится… Мало ли что может произойти за год. Я буду постоянно мотаться через Атлантику… вдруг самолет рухнет в море? Вы ведь не хотите потерять компаньона? Я бы тоже не хотел, чтобы это случилось. Все мы смертны, мисс Маккинрой. Вы тоже не исключение…
— Мне показалось или вы действительно мне угрожаете, мистер Джонсон?
— Что вы, что вы? Как можно? Угрожать такой очаровательной молодой леди! Вам можно только петь дифирамбы… и оставлять наследство. Поделитесь секретом: как вам это удалось? Чем вы так покорили сердце моего папаши? Или дело вовсе не в сердце, а в каком-то другом органе?
Келли резко дернула ручку автомобильной дверцы, чтобы выйти из машины. Однако у Патрика оказалась феноменальная реакция, и он успел за секунду до Келли нажать на кнопку блокирования дверцы.
— Куда же вы так спешите? Мы ведь еще не закончили наш разговор?
— Я не желаю с вами разговаривать!
— Ох, какие мы гордые и обиженные.
— Если бы на то была моя воля, я бы с радостью отдала вам свою долю.
— За щедрое вознаграждение, я полагаю?
— Мне не нужны ваши деньги. Мистер Джонсон знал об этом, поэтому и не оставил мне их по наследству, как он это сделал в отношении миссис Вильямс. Он завещал мне долю в ресторане, потому что предполагал, что вы захотите его продать. Я же вам уже говорила, что для мистера Джонсона не было ничего страшнее, чем осознание того, что его любимое детище окажется в чужих руках.
— А ваши руки, значит, для него не были чужими.
— Можете думать все, что вам вздумается. Мне не привыкать к людским сплетням. Я уже вам сказала, что относилась к мистеру Джонсону как к отцу. Верить или нет, это ваше дело.
— И вам наплевать на мое мнение? — Патрик изучающе посмотрел на нее в зеркало заднего вида.
Келли помедлила. Казалось, она должна была крикнуть: «Да, мне абсолютно все равно, что ты думаешь обо мне, самовлюбленный дурак!», но такие слова ей было почему-то трудно произнести. Напротив, ей хотелось разговаривать с Патриком совсем в ином тоне и совсем о другом.
— Келли? Вы не уснули?
— Что? Нет-нет, я просто устала и хочу домой. Мне надоело с вами ругаться.
— Мне тоже. Почему бы вам ни исчезнуть из Нью-Йорка, а?
— Что? — Глаза Келли округлились.
— Вы никогда не мечтали поселиться на каком-нибудь тропическом острове? Конечно, я говорю не о шалаше из пальмовых листьев. Речь идет о роскошной вилле, где-нибудь в Полинезии, например.
— Вы пытаетесь избавиться от меня?
— Зачем же так грубо? У вас, насколько я понял, нет семьи. Родители погибли, мужем и детьми вы еще не обзавелись… Что вам терять? Работу официантки? Никогда не поверю, что вы и впрямь так за нее держитесь.
— Мне надо закончить образование. Защита диплома только через полгода.
— Подумайте, Келли, зачем вам какая-то бумажка на райском острове. Представьте себе: белоснежный песок, лазурное небо и синее море с лениво накатывающими на берег волнами. Круглый год солнце, фрукты и все радости жизни, о которых только может мечтать человек.
— Может быть, это прозвучит высокопарно или по-детски глупо, но я не могу. Я чувствую на себе определенную ответственность. Мистер Джонсон возложил на меня обязанности по сохранению «Каприза», и я не могу сбежать от них на тропический остров. Это будет нечестно по отношению к человеку, который много сделал для меня. Я не могу предать его память.
— Какая чушь! — воскликнул Патрик. — Неужели вы думаете, что я поверю во всю эту ахинею! Вы просто алчная и коварная девка, которая охмурила моего отца и заставила его изменить завещание.
— Я даже не стану на вас обижаться за эти слова. Будем считать, что вы сами не отдаете себе отчета в том, что оскорбляете меня. Вы расстроены и удивлены.
— Удивлен? Мягко сказано. Я в шоке! Всякого ожидал от своего папаши, но не думал, что он и перед смертью вздумает трепать мне нервы. Он всю жизнь только и делал, что испытывал мое терпение.
— По-моему, вы вели себя точно так же. Мистер Джонсон не раз жаловался мне на ваше поведение. Вы похожи как две капли воды. Сейчас вы ведете себя так, как наверняка вел бы себя ваш отец в подобной ситуации.
— Чего вы хотите? Скажите, что я могу для вас сделать?
— Отвезите меня, пожалуйста, домой. Мой автобус только что ушел. Не хочу стоять на остановке пятнадцать минут.
— Я имел в виду, как мне избавиться от вас? Подскажите ради Бога, раз уж вы утверждаете, что мой отец ценил вас только за ум и душевные качества. Будьте же рассудительны и добры ко мне.
— Что вам делать? В течение одного года поработать вместе со мной в «Капризе», а затем решить, как поступить дальше. Возможно, вы выкупите у меня мою долю, а возможно, уступите свою мне.