Полковнику чудились райские кущи, полные очаровательных девиц, и все до одной предлагали себя ему просто так.
— Нимфоманки! — пробормотал Коваленко, но картинка была заманчивая, особенно после того как он представил себе грязную, пыльную Москву, бесконечные пробки и озверелые лица соотечественников.
— Ахтунг! — забывшись скомандовал группенфюрер. — Внимание! — продублировал он по-русски.
— Вот зараза! У нас каждый ребёнок знает такие слова. — подумал Коваленко, но винтовку поднял и лицо старика заполнило оптический прицел.
— Ишь подмигивает. Кому только? — Коваленко пытался сообразить, потом догадался. — Нервный тик! Нервный тик у эсэсовца!
Его руки сразу вспотели и винтовка стала скользить. Один выстрел, только один, и он избавится от кошмара! Он поймал в окуляре прицела взгляд группенфюрера и зажмурил глаза.
— Сволочь, всё знает!
В это время воздух заморгал неоновым светом и появилась машина. Она казалась мокрой и от неё шёл пар. Дверь десантного отделения отворилась и появился Копперфильд, собственной персоной! Этого Коваленко хотел убить даже больше. Из за него гада полковник пережил такие ужасы. Ну ничего, сейчас с немцем потолкуете, и тогда я смеяться буду. Он прижал спуск на винтовке, предохранитель чуть слышно щёлкнул.
Я вышел в полутёмный, но уже знакомый бункер. Напротив стоял «дедушка» царапая в кармане свой «Парабеллум». Старичок нервничает, как бы не умер не вовремя.
— Что? — послышался его змеиный голос.
— Привёз, не волнуйся ты так. Сердце беречь надо.
Он и сам понимал это, судя по усилиям которые он предпринимал чтобы войти в норму. Его рука дрожала когда он протянул её вперёд.
— Дай!
— Плохо выглядишь.
— Дай! — повторил он с нескрываемой угрозой.
— Сначала скажи сколько вас?
— Я один.
— А в вентиляции привидение с винтовкой?
— Хорошо, нас двое.
— Кто и кто?
— Полковник русской разведки. Он заблокирован и у него есть приказ застрелить тебя, если ты не отдашь документы.
Старичок приходил в себя, в глаза уже начал заглядывать. Неуверенно так, слегка. А во мне разгоралась злость. Старая перечница!
— Иди сюда! — поманил его пальцем.
Он ещё старался защищаться, но он и раньше был мне не ровня, а теперь…
— Зови своего полковника.
Группенфюрер сделал знак рукой и на пол свалилось грузное тело человека сидевшего в засаде. Он быстро поднялся на ноги и не выпуская винтовки направился к нам.
— Вы вдвоём как клоуны из «Макдональдса». Дай сюда! — я забрал из рук незнакомца винтовку, потом повернулся к «дедушке».
— Обьявляется субботник по сдаче металлолома! Давай генерал своё железо тоже. А полковник смотрит на меня. Что тут случилось пока мы отсутствовали?
Мозги у полковника были как открытая книга, всё прямо, строчка за строчкой.
— Дашенька! Подойди сюда моя рыбка! Ты узнаёшь своего начальника?
Даша выбежала из глубины отсека, где я велел ей находиться.
— Пётр Денисович! Я так рада!
Я подтянул её к себе, полуобнял.
— Эта парочка убила всех до единого. И молодых дураков что приехали с этим эсэсманом и наших, да ты наверное их знаешь. Давай полковник, назови фамилии.
— Коробов, — начал заплетающимся языком Коваленко, — Лисин… — Даша вцепилась в меня как если бы её отрывали. — Иванов и Ганин.
Она заплакала. Навзрыд, по-бабьи, отпевая тех кто уже никогда не вернётся домой. Надо было заканчивать.
— Это ваши дела. — сказал я доставая из за пазухи бумаги. — Держи, старый хорёк. Машину можете забирать тоже, она мне не нужна. Технология прошлого века. Пойдём, Дашенька!
Некоторое время они стояли глядя нам вслед, но уверившись что я не собираюсь на них нападать, кинулись внутрь. За их отлётом в прошлое мы следили уже из вентиляции. Ежу было ясно что группенфюрер спешит спасать Третий рейх.
— Ты видела как твой начальник набросился на бриллианты?
Я положил ей руку на макушку, чтобы пришла в себя. Она кивнула. Вспомнила что-то.
— А сколько людей из-за них убили? — опять заревела она.
Тьфу, чёрт! Ведь хотел как лучше. Отвлёк называется.
— Ты помнишь я тебе про своего друга рассказывал?
— Про Чарли? — улыбнулась она сквозь слёзы.
Классический пример. Последствия стресса от пережитых сексуальных ощущений с риском для жизни.
— Угу. Я ведь так и не досказал ему про Колумба.
— И Ча-арли пропал! — опять заплакала она.
Я уже говорил что доктор из меня хреновый? Так вот, это правда.