— Это тебе гнида от военной разведки, за ребят.
Повернулся и пошёл к крыльцу дома где назревала драма вызванная взрывом туалета и реактивным характером капитана Горковенко.
Солдаты, кто был поближе к месту взрыва утверждали что Кошкин не виноват, что это всё напраслина и гранату кинул кто-то другой. Другие, знавшие рядового Кошкина сомневались что это могло прийти в голову кому-то другому.
— Всё, капец тебе! — орал капитан Горковенко. — Завтра под трибунал, и штрафная рота тебе обеспечена. Я что тебе говорил? Вывести и расстрелять! А ты какого хрена тут устроил? Оставил штаб батальона без сортира! И говном воняет!
— Подождите, капитан! — услышал он спокойный голос. На пороге избы стоял худощавый мужчина лет тридцати-сорока одетый в новую форму с офицерскими погонами без звёзд.
— Это я кинул гранату.
Собравшиеся тихо ахнули. Это нарушало неписаные законы службы: Отпираться до тех пор, пока тебя не прижмут к стенке. А уж после этого надо отпираться вдвойне.
— Кто таков?
Несмотря на молодость, капитан прослужил в НКВД уже шесть лет и не только многое повидал, но ещё и научился различать людей. Этот стоял свободно, без рисовки. Уголки губ опущены книзу. Глаза…
— Давайте поговорим в доме, капитан.
Солдаты ожидавшие разгрома, облегчённо вздохнули когда командир отступил к двери, открыл её и сказал:
— Ну что же, милости прошу!
Незнакомец вошёл в комнату, огляделся. Они были одни, исключая майора дремавшего на лавке.
— Майор Старцев? — кивнул на него гость обнаруживая знание предмета. Он подошёл к столу, вынул из нагрудного кармана документы, разложил их на столе.
— Читайте!
«Представитель Ставки Главнокомандующего т. Покровский С.А. выполняет задание особой важности в расположении 133 стрелкового батальона. Майору Старцеву Д.В. и представителю Особого отдела капитану Горковенко А.И. приказываю выполнять все распоряжения вышеозначенного лица. Сталин.
Капитана покачнуло.
— Выпейте! — незнакомец который оказался представителем Ставки протягивал коробочку. — Одну таблетку вам, другую Старцеву. Вы мне нужны трезвыми.
— Да мы, товарищ…
— Не трудитесь объяснять, я всё знаю. Пейте! И не волнуйтесь если появится сухость во рту и помутнение зрения. Пройдёт через пять минут. Не волнуйтесь капитан, не отравлю.
Он улыбнулся.
— А пошло оно всё! — решился Горковенко. — Захотят убить, так убьют без таких представлений.
— Вы совершенно правы. — ответил гость в унисон его мыслям. — Всё может быть намного проще.
Он зачерпнул воды в кружку, зажал указательным и большим пальцем нос майора.
— Положите таблетку ему в рот!
Сам же наклонил кружку и дал Старцеву напиться.
— Лежи, лежи, бедолага! — сказал он бережно укладывая комбата. — Ну что ждёшь капитан? Время идёт!
Эти слова подстегнули Горковенко. Он схватил пилюлю, проглотил и запил прямо из ведра.
— Садись!
Предметы поплыли перед глазами становясь туманными и начали пропадать один за другим, пока не остался один незнакомец, Покровский С.А.
— Интересно, что такое С.А.? — успел подумать капитан, и всё пропало.
Глава 8
— Ну ты здоров дрыхнуть Алёша! — Старцев встряхнул приятеля, ещё не совсем пришедшего в себя. — А у нас тут уже самовар готов! Кошкин расстарался. Его Сергей Алексеич к делу пристроил.
— Сколько я спал? — спросил капитан.
— Полчаса. — ответил представитель Ставки дуя в кружку. — Большая интоксикация.
Горковенко встал, прошёлся по избе. Голова была ясной, такой, какой не была пожалуй с начала войны. Хотелось чаю.
— У вас уже налито. Двигайтесь ближе. — по хозяйски распорядился гость. — Есть разговор…
— Приказывайте, товарищ… уполномоченный!
— Приказов не будет, будет просьба.
— Всё что в наших силах, только сил уже нет. — прорезался Старцев. — У меня сорок два, да у него семнадцать, вот так. Войны не будет.
Горковенко сильно пнул под столом майора. Заткнись! Не нарывайся! Но Старцев уже завёлся и припомнил по чьей вине погиб батальон, завершив свою речь настолько витиеватым ругательством, что гость засмеялся.
— Постой майор, охолонись! О другом речь! Сядь! — он хлопнул его по плечу и Старцев упал на лавку как будто подрубили ноги.