— Какие трупы! Там воронка четыре метра!
— Ага, вот и он то же самое говорит! Наставляет остающегося, чтобы хоть ногу нашёл, или руку для доказательства.
— Я ему быстро найду! — пригрозил Сесилио. — Сначала одну ногу, потом вторую… Игнасио, держи его на мушке! А мы поверху обойдём. И сиди смирно.
Если покажешь свой толстый зад из за камня, я с тебя шкуру спущу! Пошли, Бекко!
Оставшись один «турист» и не думал искать останки кого-бы то ни было. Он присел на нагретую солнцем тропу, привалился к камню и закрыл глаза, положив ружьё на колени.
Генрих Дитс уже сожалел о своём согласии принять участие в экспедиции под руководством бывшего оберштурмбаннфюрера СС Уго Кранца. Сначала всё шло хорошо, и очень напоминало летний лагерь бойскаутов в Альпах. Но прошло уже два месяца и наступает осень, а старый эсэсовец не торопится. Ввёл дисциплину как в армии. Хотя Генриху понравилась затея с расстрелом двух человек из лагеря конкурентов. Перед этим их пытали, раздавив громадными камнями конечности. Он стрелял как и все другие, а Кранц снимал это на плёнку. Правда если она попадёт в полицию, независимо какой страны, Италии или Германии, дело может закончится пожизненным заключением. А теперь ещё этот взрыв. Машина полиции, значит они подняли руку на святая-святых. Убийства полицейских в Италии не прощали. Даже их знаменитая мафия и та пасует перед полицией. Он не дурак и видит что Кранц ему не доверяет, впрочем он никому не доверяет и заставляет искать следы пещеры заваленной взрывом. Единственное что приносит утешение: у них есть всё для нормальной жизни. Запасы продовольствия и оружия были завезены кем-то давным-давно и спрятаны в тайники на территории концентрационного лагеря. Генриху до сих пор непонятно, как военнопленные ходили на работу. Ни к лагерю, ни от лагеря не было ни одной дороги.
Единственной зацепкой были узкие тропы, но они никуда не вели. Все следы были уничтожены людьми и временем. От самого лагеря остались только два барака — грязные, полуразрушенные сараи. Старый наци брезговал заходить туда, а между тем Генрих нашёл там много надписей, и даже целые истории нацарапанные в самых невероятных местах чтобы не привлекали внимания надзирателей.
Генрих старательно скопировал большую часть, надеясь по приезде в Гамбург показать это каким-нибудь русским, а вдруг это указание на местонахождение клада? И ещё одно не давало ему покоя. Никто, если он не дурак, а Генрих был очень далёк от мысли что хранилище строили идиоты, не будет просто замуровывать пещеру, должна быть система вентиляции, а по ней можно добраться до денег и драгоценностей. Во сне ему мерещились сундуки набитые золотыми талерами, драгоценными камнями, долларами и фунтами.
— Замаскировали, сволочи! — с сердцем сказал он во сне и проснулся. Ему в лицо смотрел ствол автомата «Брен».
Я выбрал место которое простреливалось как в тире, и поспешил назад. Моя винтовка на сто метров очень даже не плоха, хотя дрянь конечно. При перезарядке иногда перекашивает патрон. И то сказать, 1936 года выпуска и жила всё это время в Индии, а не где-нибудь на курорте.
— Чарли! — сказал я. — Мне известно какой ты замечательный стрелок, возьми вот эту волшебную громовую палку и убей их всех.
— Сам пачкаться не желаешь? — криво усмехнулся он.
— Желаю, только стрелок из меня, как из тебя нотариус.
— Я мог бы быть очень неплохим натариусом. — возразил старикан.
— А я мог бы стать снайпером. Но этого не произошло. Так что давай сам!
— А ты куда?
— Я помогу тебе с фланга. Когда они займутся тобой, я как выскочу! Только в меня не стреляй.
— Значит я буду как подсадная утка?
— Нет, ты будешь как подсадной старый ЦРУшник, а уткой буду я. На твою долю трое, а с этим… — я показал револьвер, — мне придётся убрать двоих. Ну как тебе план?
Он возмущённо фыркнул.
— Тоже мне план!
— Предложи свой, только быстрее, слышишь кричат?
Арабы вечно орут, особенно когда их много и жертва беззащитна. По крайней мере они так считают. Даже самые лучшие старикашки становятся капризными и их тянет на разглогольствования. В общем я ушёл и спрятался, поскольку начинать концерт придётся моему пацифисту. Он думал что мы их обманем и удерём, только не подумал куда. Чарли надеялся что я знаю. Мы оба попали в незнакомую ситуацию. Пустыня или тайга — с этим всё понятно. А с этой каменоломней как? Насколько мне известно пока никто не написал руководство по партизанской борьбе среди булыжников, которые как известно оружие пролетариата.