— Вы что торчите здесь у всех на виду? Почему не прошли в дом?
— Тихо, тихо, дядя! Я ведь не учу вас как жить.
— Мальчишка! Вас могли увидеть!
— Если вы будете продолжать орать то нас точно, и увидят и срисуют фотокарточку.
Он провёл меня в дом. Его потряхивало от негативных эмоций.
— Пакет при вас? — спросил я невинно.
— А при ком он должен быть по-вашему? Давайте! — он протянул свою пухлую руку.
Я не знал о чём он спрашивает, поэтому вынул из кармана однодолларовую купюру и протянул ему.
— Это что?
Страх метнулся в его глазах. Я поднёс бумажку к его лицу.
— Это всё что ты заработал, дядя.
Судорожным движением он откинул полу пиджака, под которой прятался короткоствольный полицейский «Кольт», но я ожидал этого, а кроме того он давно потерял форму. Моя зажигалка была у его лица раньше чем консул успел его вытащить.
— Тише, дядя! Говорить будешь?
— Ты кто такой? — заверещал он, и кинулся на меня. Безумству храбрых мы поём песни обычно на кладбище. Когда он был готов к употреблению, я посадил его у стены, так лучше, голова не запрокидывается назад, значит нет и опасности что он не вовремя захлебнётся. Из внутреннего кармана его пиджака я достал небольшой плотный пакет с сургучными печатями весь облепленный секьюрити лентой. Не более трёхсот грамм, надо посмотреть что внутри, но лучше при свидетелях. Приставил зажигалку к его глазу и спросил:
— Повторяю, говорить будешь?
— Пошёл ты!
Крепкий мужик, его бы на мирные цели, но что не срослось…
Я нажал на курок. Зажигалка щёлкнула и ничего. Я вспомнил маленького негра.
— Вот засранец, надул!
Консул рассмеялся, левой рукой размазывая по лицу кровь.
— Даже убить не можешь, щенок.
Я нажал во второй раз, должна же эта штука работать?
Долгий вой потряс стены комнаты. Она всё таки заработала!
От страшной температуры сосредоточенной на малой площади глаз лопнул, посылая мокрые брызги во все стороны. Зрелище ужасное, а вы что хотели?
Чтобы я поцеловал его и отпустил?
Он не сдался. Надо было продолжать.
— Зря ты так… — сказал, поднося ствол зажигалки к его носу.
Конечно он слышал что это больно, даже сам наверное делал, но одно дело знать, а другое…
Его нос почернел, он орал и выключался много раз, а я ждал пока ему надоест.
Он сдался когда я начал поджаривать его уши.
— Прекрати, ты, сволочь! — захрипел еле слышно.
— Ну?
— В пакете огранёные бриллианты. Курьер должен отдать их дикарям, а получить взамен необработанные.
— Зачем это надо, менять шило на мыло?
— Щенок! Взамен двухсот граммов курьер получает два килограмма!
— Твоя доля?
— Вот эти камни… — он попробовал протянуть руку по направлению к столу, но не смог.
Молодец дядюшка! Очень красивая комбинация. Вот что он придумал лёжа в вигваме с негритянскими жёнами! Дикари получают красивые камушки которые блестят, а взамен отдают грязные некрасивые камни. Самое интересное что все довольны, и никакого криминала.
— А дальше? Куда они идут дальше? — потряс я его.
— Дальше их везут в Южную Африку и там гранят. Камни чистые, у «Де Бирс» нет с ними проблем, деньги растекаются на счета которые я не знаю. Это всё.
— Кто убивает курьеров?
— Прибывают как туристы, почти всегда одни и те же. Имён не знаю. Встречаемся здесь.
— Когда?
— Сейчас! — злобно сказал консул.
Так вот зачем он тянул время! Смертельным холодом повеяло от окна.
Я упал на спину одновременно поднимая руки с зажатым в них «Кольтом» моего пленника. Выстрелы через стекло звучали как игрушечные. Я нажал на курок два раза. Тень исчезла, нет не попал. Что они задумали? У меня оставалось только четыре патрона. Оглянулся на своего пленника. Пуля попала ему в горло. Целились явно в меня, но моё неожиданное падение… По крайней мере ты мне сейчас можешь помочь. Я взвалил его на плечи и навалился на дверь. Застучали пули пробивая тонкое дерево, но все они попали в труп консула. Я застонал и бросил его на пол. Ещё одна серия выстрелов. Потом дверь скрипнула, кто-то пытался её открыть, но мешало мёртвое тело.
— Всё, откуковался. — незнакомый голос позвал своего напарника:
— Иди, помоги. Надо его сдвинуть.
Дверь опять заскрипела прогибаясь и консул медленно поехал по полу оставляя за собой кровавые разводы. Когда она приоткрылась настолько что можно было проскользнуть одному человеку, показалась голова. Он странно икнул, когда я выстрелил прямо в лоб нашему бывшему попутчику, здоровенному мужику сидевшему от нас на два ряда впереди..