Директор центра, к которому я наконец попал, был словоохотлив и подозревая во мне потенциального заказчика, предельно откровенен. Он сказал что ни одна страна в мире не выпускает такой краски, не выпускала и никогда не будет, просто потому что есть более дешёвые фокусы с нанесением фосфорных или радиоактивных покрытий от которых также все отказались кроме армии, поскольку они представляют опасность для здоровья. Всё! Повторяя про себя что отрицательный результат — тоже результат, я чувствовал как в мою спину смотрят насмешливые глаза начальника безопасности.
Зелёный свет, зелёный свет… Парапсихологи считают что его можно использовать для изменения состояния сознания. Надо попробовать. Может Чарли тоже изменится и перестанет хныкать на свою судьбу? Интересно, сколько надо находиться под этим воздействием? Немцев здесь точно не было. Попробовать разве?
Я достал свой эсэсовский кинжал, покрутил в руках по наибольшей степени отражения… узоры на рукоятке начали дрожать и двигаться. Досиделся! В смысле досиделись! Чарли сидел на одну ступеньку ниже и с видом сумасшедшего разглядывал руки. Я посмотрел на свои. Ладони разгладились, и от множества мелких линий ничего не осталось. Только три линии соединённых как буква М, и на другой ладони, только в зеркальном отображении. И что же это значит?
Я сошёл с ума и моё изменённое сознание играет со мной в игры? Или это на самом деле?
— Чарли, что ты видишь?
Его глаза растерянно блеснули зелёным как у волка светом. Он протянул ладонь и я увидел букву Н.
— А раньше что было?
Я мог бы не спрашивать, его руки напоминали кору сухого дерева, я это помнил, потому что за последние три дня я часто клал ему на ладонь его законную порцию хлеба.
— Идём! — с мрачной решимостью вдруг сказал он, закидывая рюкзак себе на плечи.
Должен я возражать? Мы спускались всё ниже.
— Сколько до поверхности? — спросил Чарли.
— Метров сто или больше. — ответил я приблизительно. Что толку в том чтобы знать как глубоко? — Мы идём под руслом реки, против её течения.
— Она над нами? — голос спокойный, без надрыва, как пол-часа назад.
Теперь он шёл впереди, и в свете фонаря я мог видеть его лицо, целеустремлённое такое, как на кладбище собрался.
Тоннель оборвался неожиданно, мы практически вывалились в пещеру высотой с пятиэтажный дом, внутри которой стояли машины напоминающие два громадных дерева упирающиеся кронами в потолок. То что это именно машины было понятно сразу, из-за слабого звука работающих агрегатов.
— Это они? — спросил Чарли ложась на спину.
— Угу! — у меня от волнения перехватило горло. Сначала это мне показалось уродливым, потом это ощущение прошло. Они были прекрасны и напоминали об истории уходящей своими корнями вглубь тысячелетий с неразгаданными тайнами страны МУ и Атлантиды, Гипербореи и сотне других цивилизаций исчезнувших неизвестно куда, но оставивших свои непонятые людьми творения.
— Теперь ты можешь сказать мне зачем мы сюда пришли?
— Сначала попробуй воду которую они делают.
Он подозрительно прищурился на меня.
— Что ты хочешь этим сказать?
Дальше молчать не было смысла, но чтобы понять это, мало валять дурака шестьдесят лет.
— Есть русские народные сказки о живой и мёртвой воде. Вот здесь одна машина…
— Дерево. — сказал он.
— Пусть будет дерево. Оно делает живую воду, а второе мёртвую.
— А какое какую?
— Не знаю. — устало признался я. — Да это и не важно. Главное что один берег всегда омывался живой, а другой — мёртвой водой. Они никогда не смешивались, и узнать можно было глядя на растительность. Если человек пил только мёртвую, он начинал болеть и умирал.
— А если живую?
— Если он пил только живую воду, то он также начинал болеть и умирал.
— Как же тогда?
— Люди должны время от времени переплывать реку…
Саванна начиналась сразу за Мапуто; редкие кустики и баобабы на горизонте.
Дорога с разбитым асфальтом не давала возможности ехать быстро, поэтому плелись еле-еле семьдесят иногда переходя на четвёрую скорость. На выезде из города к нам привязался чёрный «Мерседес» джип, и тащился за нами на уважительном расстоянии километра два. Только меня не оставляла мысль что машин должно быть на одну больше, или на две. Не зря Хасан так правдоподобно-невинно интересовался куда мы направляемся. Редкие посты Мозамбикской армии нас не трогали, им достаточно было видеть написанное со всех сторон название агентства «Еврокар», и то что в машине белые. Поэтому после двух часов езды по пересечённой местности, я совешенно оттаял и установил своё новое ружьё на заднем сидении, предварительно аккуратно вынув стекло. Сейчас машину вела Даша повязавшая на голову платок как ведьма, с торчащими кверху рожками-хвостиками. В каком кино я такое видел? Жоржик сидел щурясь на яркий свет и порывался завести разговор на тему о том как он провёл ночь. Я не поддержал, а красавица моя сказала что нас не интересуют его сексуальные подвиги. Так что он заглох и я поручил ему набивать патроны в пятизарядные ружейные магазины, которых в контейнере оказалось целых восемь штук. Жорж долго что-то прикидывал своей одурманенной головой, а потом сообщил нам что пять умноженное на восемь это будет сорок врагов.