— Нет, — простонал коала, — только не это.
— А что за топливо? — заинтересованно спросил полковник.
— Чистый спирт, — ответил кибер. Толстолобов расплылся в довольной ухмылке:
— Ну, с этой проблемой я вам легко помогу…
— Мы тоже улетаем, — заявил Снежок, когда “бобики” с арестованными преступниками уехали, — вон наша тарелка тоже здесь за кустами.
— Как рояль, — добавил Бельды.
— А как же примусы? — спросил Толстолобов. — Кто их из канализации выкурит?
— Конечно, профессор, — ответил Снежок, — поверьте мне, полковник, Эдмон Наумович человек слова.
На заднем сиденьи персональной “волги” начальника хрючевской милиции отпаивал чаем из термоса свою рыдающую жену, Иннокентий Белочкин.
— Успокойся, Муня, — ласково приговаривал он, гладя супругу по голове, — тебе все это приснилось, дорогая.
— А как же тарелка? — не унималась Марина Борисовна. — Вот же она рядом с машиной стоит.
— Так это же декорация, — отвечал ей Белочкин, — здесь фильм фантастический снимают, этот телесериал “Разумные файлы”, про инопланетян.
— Да-да, — подтвердил Толстолобов, заглядывая в машину, — сто семнадцатую серию.
— Ну, мы полетели, — снова напомнил Снежок, и полковник дал знак своему шоферу, чтобы тот отогнал “волгу” чуть дальше, дабы окончательно не травмировать психику жене Белочкина.
Бельды с Толстолобовым обнялись, Снежок разрешил себя погладить, и суперагенты, поднявшись в свою тарелку, приготовились к старту.
— Звоните если что, — крикнул им напоследок полковник, помахав рукой.
А к звездолету Фуха уже подъезжала блестящая цистерна спиртовоза, за рулем которого сидел веселый Эус.
— Как и договаривались, полковник, — сказал новый марсианин, выскакивая из машины, — сейчас мигом заправим.
Толстолобов кивнул, а в космической тарелке дьявольски рассмеялся выглядывающий в иллюминатор Рональд.
— Обидно, что все так быстро закончилось, — сказал Снежок, когда космический корабль оторвался от поверхности планеты.
— А ты что хотел, — удивился Бельды, — Третью Межзвездную войну?
— Да нет, — ответил Снежок, — просто жаль, что укусить никого не дали.
Сидящий у телевизора Бисквит Иванович приглушенно повизгивал от переполнявших его светлых чувств, поскольку Кибермария, наконец, выходила замуж за Хосеандроида.
— Вот у мужика проблем никаких, — кивнул в сторону бывшего эмиссара Снежок, — сидит себе сериал смотрит и в ус не дует.
— Ну, знаешь ли, — ответил Бельды — у каждого, приятель, в этой жизни свой крест.
— Кибермария, согласна ли ты стать моей женой? — вопрошал на телеэкране здоровый как огурчик Хосеандроид.
— О да, Хосеандроид, — отвечала Кибермария в белоснежном свадебном скафандре.
Робосвященник, стоящий перед будущими молодоженами, торжественно спросил:
— Есть ли кто-нибудь в этом звездолете, кто может назвать причину, по которой этот брак не может быть заключен.
— Да, — внезапно раздалось за кадром, и на экране появился зловеще сияющий хромом Роботрон. Бисквит Иванович вздрогнул.
— А ну пошел отсюда, — закричал он на злодея.
— Я долго молчал, — заявил Роботрон, — но теперь я могу открыть страшную тайну, которую завещал мне наш конструктор.
Злодей сделал паузу.
Кибермария с Хосеандроидом недоуменно переглянулись.
— Вы, — железный перст Роботрона указал на жениха с невестой, — брат и сестра.
— Нет, — заорал Бисквит Иванович, хватаясь за сердце.
— Нет, — зарыдала на экране Кибермария.
— Да, — подтвердил Роботрон, и по телевизору пошла реклама титановых прокладок для роботов “Тампакс хард”.
— О Боже, — хором простонали суперагенты.
— Я этого не переживу, — басом зарыдал Бисквит Иванович, а корабль все дальше и дальше уносился от Земли.
Полковник Толстолобов подошел к окну.
Мимо здания хрючевской милиции с грохотом промчалась толпа разумных примусов, за которыми гнался в реактивных снегоступах “Памир” профессор Сумасбродов, размахивающий на ходу здоровой отверткой.
— Не уйдете, — кричал Сумасбродов, — все равно поймаю и разберу на запчасти.
— Эх, — полковник тяжело вздохнул и полез в стол за уже початой бутылкой коньяка. Настырно запищал селектор. Полковник вздрогнул.
— Владимир Андреевич, — мелодично прожурчала секретарша, — к вам капитан, то есть со вчерашнего дня, майор Синицын.
— Эх, — полковник вторично вздохнул, с сожалением закрывая ящик, — пусть войдет.
Но Синицын не вошел, по обыкновению, смущенно задвигаясь в кабинет боком, он буквально влетел, испугав своим внешним видом полковника.
Майор был бледен как граф Дракула после того, как местные жители посадили его на осиновый кол.
— А… — догадался Толстолобов, немного успокоившись, — вижу, ты вчера звание обмывал.
Но глаза у Синицына почему-то странно бегали.
— Владимир Андреевич, — заговорщицки прошептал он.
— Ну, — кивнул полковник, — я уже сорок восемь лет Владимир Андреевич.
Майор судорожно сглотнул, забавно дернув кадыком.
— Убийвовк из тюрьмы час назад сбежал, — хрипло ответил он.
Толстолобов нахмурился.
— Знаешь, Федя, — в свою очередь заговорщицки прошептал полковник, — по-моему, эту новость следует обмыть, — после чего он извлек из стола изящную бутылку французского коньяка…
ЛИРИЧЕСКОЕ ДОПОЛНЕНИЕ №1
— На ринге в синем углу двукратные чемпионы по реслингу братья Крючки с планеты Земля, — торжественно прогремело над ярко освещенной прожекторами ареной.
Разношерстная инопланетная толпа зрителей на трибунах одобрительно загудела.
— Это мои ребята, — хвастливо заявил сидящий в первом ряду Тит Самоубийца какому-то знакомому осьминогу.
— Да, хороши, — согласился осьминог, жуя попкорн.
— В красном углу, — продолжил ведущий, — стократный чемпион вселенной в тяжелом весе, непобедимый боксер Тайк Майсон по кличке Ухопожиратель.
— О-о-о, — взревела толпа, — давай, Тайк, покажи этим засранам, где креветки зимуют.
Чернокожий двухметровый Тайк ударил одной из своих четырех мускулистых рук себя в грудь.
— Засране, — проревел он, — я иду к вам.
— Берегите уши, — закричал Тит, — эй, паренек, мне тоже стаканчик попкорна. Крючки переглянулись. Подбежал маленький тренер.
— Значит, так, — быстро сказал он браткам, — поскольку у Тайка четыре руки, вам разрешено сражаться с ним вместе в позиции двое против одного. Разрешены любые приемы, кроме плевания в глаза. Все, пошли. Берегите уши.
Крючки слаженно кивнули.
— Засране, — ревел Тайк, разрывая на себе кольчужную майку, — я сожру вас.
Крючки скептически усмехнулись.
— Ты учти, — сказал Титу осьминог, — я поставил на твоих засран тысячу кредиток.
— Будь спок, — ответил Тит, — они уложат Тайка в первом же раунде, вот увидишь.
— Ну да, — хмыкнул осьминог, — как же, в первом раунде.
Грянул гонг.
Тайк Майсон, зловеще рыча и жутко потея, двинулся на Крючков.
— О… — ревел он, — дайте мне ваши уши.
— Кийя… — крикнул старший Крючок, делая молниеносный выпад ногой и со всей силой ударяя Тайка в пах.
— Ох, — великий боксер сложился пополам, — мой бедный носик.
— А разве у него там нос? — удивился осьминог.
— Это его секрет, — ответил улыбающийся Тит, — был. Самое уязвимое место.
— А как же они об этом узнали? — удивился осьминог.
— Боксерская интуиция, — хохотнул Тит, — хотя нет, вру, я им сказал, скачав эту информацию вчера через Интернет.
— О… — ревел на ринге Тайк Майсон, — они сломали мне носик.
— Победили братья Крючки, — громко объявил судья, — с планеты Земля.
Толпа на трибунах радостно взвыла.
— Ну, — усмехнулся Тит, косясь на осьминога, — а я тебе что говорил…
ЛИРИЧЕСКОЕ ДОПОЛНЕНИЕ №2
— Памела, любовь моя, ну почему ты должна улетать? — который уже раз за романтический вечер спросил Хранитель Луций, целуя пышногрудой блондинке ручку. — Ведь мы всего лишь вчера познакомились.