– О, смотрите кто пришёл?
Максим оглядел палату: все пять его соседей были одеты и ждали его. Он почувствовал недоброе, но ещё не понимал, что произошло.
– Привет ябеда! – Стас стоял напротив его тумбочки и смотрел на Максима. – Все к начальнику лагеря ходишь?
"Ого!" – пронеслось в голове у Максима: "Это что-то новенькое"
Он посмотрел на Стаса. Тот в ответ прищурился и глаз не отводил. Они у него были злые, и значит сегодня он явно решил довести расправу над Максимом до конца. Слишком долго тому везло. Но в пионерлагере всё решают не вожатые и не начальник лагеря. Всё должен решать коллектив, а сам коллектив должен идти за лидером. Стас верил в это и у него получилось стать главным в отряде, с этим должны были считаться даже вожатые. Только Максим всё портил. казалось бы всего один человек, что он может значить? Но такое независимое существование одного из отряда портило репутацию лидера: сначала из подчинения вышла Ксюша, и даже Юлька, лучшая подруга и опора в палатах девочек, не смогла ничего сделать – у девчонок отношения строятся по-своему. За Ксюшей потянулись другие девочки и уже сама Юля рисковала стать изгоем. А после того, как Максим его, Стаса, на землю уронил, факт его лидерства становился вовсе не бесспорным и надо было принимать меры. Он подговорил ребят из второго отряда побить Макса у столовой, сказав им, что Максим ябедничает директору про то что они курят за клубом. Это было враньём, но кто будет разбираться. И всё прошло чудесно: Максима побили на глазах у всего лагеря, самым унизительным, казалось бы, образом. И то что вмешалась Наташа, особой роли не играла для Стаса. Но для Семёнова и его друзей из второго отряда ещё как играло. Им-то как раз совсем не понравилось, что женщина пионервожатая, как котят, трепала у всех на виду. Ей они отомстить не могли, а вот на Стасе хотели бы отыграться. Они подкараулили его у корпуса восьмого отряда, собираясь хорошенько поиздеваться. И самое обидное, что не дала им этого сделать та же самая Наташа. В этот раз она так сильно разозлилась, что за шкирку отволокла их к вожатым второго отряда. Двое молодых мужчин – пионервожатых, явно испытывали к ней самые приязненные чувства и наказали своих подопечных пионеров показательно-демонстративно. Но дело было даже не в том, что ребята из второго отряда могут повторить попытку отквитаться. Дело было в том, что весь отряд видел, как Стас испугался. И по его авторитету был нанесён очередной удар. И удар был страшен не тем, что его пару раз стукнули – это ерунда. А тем, что буквально недавно он всем расписывал в красках, как унизительно выглядел Максим, как позорно, что за тебя заступается девушка-пионервожатый, и что он, Стас, повел бы себя в такой ситуации геройски. Он был так убедителен, что некоторые ему поверили. А теперь получается, что он сам попал в такую же историю. Попал почти сразу же, и никто, конечно, не забыл как он бахвалился на ужине и по дороге с него. Надо было что-то делать и Стас делал. – У меня в чемодане лежали деньги, все это видели. – сказал Стас, обращаясь к ребятам.
Это было правда и ребята закивали в ответ. Эти деньги, пятнадцатикопеечные монеты, лежали в мягком пакете из под молока, завязанном резинкой.
– Теперь у меня их в чемодане нет. – он показал на свой раскрытый чемодан. – Что будем делать?
Все молчали и смотрели растерянно друг на друга. И только Стас смотрел на Максима.
– Я не брал. – сказал, наконец, один из мальчиков. – Могу показать свой чемодан.
За ним и все остальные стали открывать свои чемоданы, и показывать их всем, предлагая, если надо, перевернуть вещи и покопаться в них. Оставался только чемодан Максима. Он уже понял чего от него ждут и со страхом полез за своим чемоданом.
Он хранил его, как и все под кроватью, не закрывая на замок, а просто захлопывая крышку. И ключи он давно потерял и прятать там было нечего – сладости лежали в тумбочке. Максим положил чемодан на кровать и раскрыл его. Кто-то сзади шумно выдохнул. Прямо поверх вещей небрежно лежал пакет из-под молока.
– Значит ты не только ябеда, ты еще и вор. – торжествующе выговорил Стас.
Все ребята смотрели на Максима, и он почувствовал, как его сердце колотиться всё сильнее и сильнее. Он оказался не готов к этой ситуации: всё последнее время он занимался с Аркадием Матвеевичем, общался в основном с Ксюшей и редко вспоминал про главного своего врага.
А теперь ситуация складывалась – хуже некуда. Обвинение в воровстве – это пятно от которого не отмыться и очень трудно оправдаться. И деньги эти были Максиму не нужны. И было -то их всего десять монеток. Стасу их дали родители, чтобы он мог звонить домой, но в лагере телефонных автоматов для междугородних звонков не было, а за территорию их не пускали. Да и вообще в лагере не на что было тратить деньги, у Стаса они так и валялись в чемодане без дела. Но теперь они лежат в его, Максима, чемодане и лежат уж очень небрежно. Если бы он хотел их спрятать, то хотя бы на самое дно положил, под вещи. Так нет же, лежат так, как будто их второпях кинули.