– Остановите его! – закричал кто-то совсем рядом. – Он же видит. Он видит карту времени!
И Максима, будто бы ударили по лицу. Он почувствовал сильный толчок и от этого толчка его тело сорвалось с места и полетело вниз к земле.
"Сейчас я разобьюсь и это будет очень-очень больно" – понял Максим.
Было конечно больно, особенно в колене, но он ожидал худшего. Кто-то продолжал бить его по лицу, и трясти за плечи.
– Что с ним? Он дышит? Люба, прекрати его бить! Аркадий Матвеевич, дайте я – спросила одна из верёвок голосом пионервожатой Вики.
И голову Максима подняли над землёй и положили на что-то мягкое и тёплое.
– Вика, позвольте я возьму его на руки?
– Я уже вам однажды позволила с ним заниматься и вот чем это кончилось.
"Кажется оранжевые шнурки ссорятся." – подумал Максим: – " И, по-моему, ссорятся из-за меня. Мне кажется в космосе я популярен"
– Давайте сейчас не будем выяснять кто виноват, а просто отнесём его ко мне в медпункт, тем более что он уже пришёл в себя. – произнёс незнакомый Максиму голос.
К этому моменту, Максим и в самом деле открыл уже глаза и с удивлением смотрел на пионервожатую, Аркадия Матвеевича и медсестру Любу.
– А я в космосе был. – сказал он с гордостью и улыбнулся.
Вика почему-то от этих слов расплакалась и ушла вперед, а начальник лагеря поднял Максима на руки и не говоря ни слова понёс в медпункт.
Глава шестая
Из приемного покоя доносились голоса медсестры Любы и начальника лагеря.
– Перелома кажется нет, но на всякий случай нужно сделать рентген.
– Спасибо, на рентген завтра отвезём на машине, тут недалеко травмпункт есть. Насчёт машины, я распоряжусь.
– Надо будет позвонить родителям. Вы сами это сделаете Аркадий Матвеевич?
– Да, Люба. Завтра будет рентген и по результату я сообщу его матери. Как он?
– Температуры нет, ссадины я перевязала. Думаю, ничего страшного.
Максим лежал на кровати в медпункте и ему было очень стыдно, что из-за него трое взрослых людей вынуждены были заниматься такой ерундой, как жалкая ссадина на колене.
– Зачем ты это сделал? Скажи на милость. – Вика сидела у него на кровати и взгляд у неё был сердитый.
– Я думал, что убил его? – ответил Максим. – Ну и решил бежать.
– Кого ты убил? Что ты несёшь? Кого ты вообще можешь убить? Ты бы в зеркало на себя хоть иногда смотрел! – она провела рукой по волосам. – Может и причесывался бы хоть иногда, телёнок лохматый.
– Я постригусь, честное слово! Как Аркадий Матвеевич.
Вика вздохнула так тяжело, что Максиму стало ещё стыднее.
– Ладно, спи давай. Я завтра с тобой поеду в травмпункт рентген делать. Посмотрим, что с твоей ногой.
Но как тут уснёшь, если за один день с тобой произошло столько всего? Максим прокручивал последние события и пытался их анализировать. Всего только за один вечер; его поколотили, он увидел время, побил своего главного врага, и эта была его первая драка в жизни, удрал из лагеря и оказался в медпункте. С одной стороны, ему было чем гордиться и будет что рассказать в школе, с другой стороны, на душе было неспокойно. И поводов для этого предостаточно. Но было что-то самое главное и это "что-то" спряталось внутри его головы и никак не давало себя рассмотреть подробно и внимательно. Что же так сильно пугало его и мешало уснуть. Максим ворочался с боку на бок, и все не мог успокоиться.
– Максим, ты спишь?
Окно приоткрылось и в проеме показалась голова Аркадия Матвеевича. Потом он аккуратно, стараясь не шуметь влез в палату медпункта.
– Тише. Люба ложится спать, а мне надо обязательно поговорить с тобой.
Вот уж кому Максим был рад, так это начальнику лагеря. Он столько всего хотел ему рассказать, что казалось он задохнётся, если не выговорится. Но тот оборвал его на полуслове и приложив палец к губам, сказал только одну фразу, от которой настроение Максима сразу испортилось.
– Знаю. Почти все знаю, остальное расскажешь, когда спрошу. А теперь слушай меня внимательно и запоминай. Прости что я втравил тебя в это. Ты не можешь представить себе, как я об этом жалею. Но теперь нет ни времени, ни смысла об этом разговаривать – надо попытаться спасти тебя. Ты готов?