– Слышь ты, кинь мячик.
Но Максиму было не до этого. Он увидел! Увидел, как стена начинает двоиться а потом и троиться, как будто она была нарисована на большом стекле и стёкол этих было великое множество. Они стали отклоняться от стены, как листы у книги. Надо было только смотреть не на первое стекло, а сосредоточиться на втором, третьем или десятом и тогда можно было увидеть эту картину очень четко. На картине была сама стена, и какие-то люди в шапках из газет. Они красили её в жёлтый цвет валиками на длинных палках.
– Ты чего, малой, заснул?
Максима ударили по затылку.
– Тебе мячик трудно подать? По-хорошему же попросили.
И большой светловолосый парень ударил его ещё раз, но теперь по спине. Он говорил что-то ещё, свистящим шёпотом. Но Максим уже перестал его слышать: "Посмотри на него внимательно."– зазвучал у него в голове голос Аркадия Матвеевича: "Остановись, не беги за событием и ты увидишь, откуда прикатился мячик"
Максим замер и попытался отстраниться от боли и обиды. Не сразу, но это получилось и они стали покидать его. Голоса вокруг смолкли окончательно и стекол с фигурой и лицом парня, который его ударил, становилось всё больше и больше. Они зашевелились, как будто книгу листал ветер. Максим выбрал одно на котором светловолосый был сильно младше себя теперешнего. Потом ещё одно и ещё. Он переносил фокус со стекла на стекло так быстро, что фигура на них ожила и стала двигаться. Вот мальчик со светлыми волосами стоит у этой серой стены, и какой-то другой парень бьет его по голове. От удара, светловолосый садится на корточки и начинает плакать. Максим моргнул и стекла со сверканием, на огромной скорости вернулись в стену и пропали. Голова закружилась и он почувствовал, что ему не хватает воздуха. Всё вокруг замедлило движение и стало каким-то нереальным.
– Эй, Семёнов! Отойди от моего отряда. Или я сама подойду и всыплю тебе, так что мало не покажется.
Это был голос Наташи. Она занималась лёгкой атлетикой и всыпать могла здорово. Ребята в лагере это знали и даже первый отряд её побаивался, не говоря уже о втором.
– Зуев, ты как?
Всех ребят в отряде, Наташа звала по фамилиям. Девчонок выборочно.
– Он его по спине ударил, а до этого по голове. – сказала тихо Ксюша.
Пионервожатая стала ощупывать Максима ища перелом или сотрясение.
– Тебя не тошнит? Голова не кружится? Как ты себя чувствуешь?
Максим понемногу возвращался в нормальное состояние.
– Хорошо. Спасибо у меня ничего не болит.
Ему хотелось, чтобы Наташа прекратила его ощупывать и тормошить и он делано улыбнулся. Но это только больше испугало её. Видимо глаза у вверенного её опеке ребёнка были немного сумасшедшие.
– Семёнов, иди сюда я тебе руки выдерну.
И Наташа с невероятной скоростью сорвалась с места и в секунду догнала Семенова. В другой раз Максим непременно бы порадовался унижению своего обидчика, с удовольствием бы посмотрел, как пионервожатая Наташа таскает его за шиворот под радостное улюлюкание и комментарии ребят из первого отряда. Но сейчас его мысли были заняты совсем другим. Перед глазами стояла картина тысячи стёкол на которых были запечатлены фигуры людей, их лица, жесты. Он ещё не знал, что ему с этим делать, но уже смутно чувствовал, что отныне жизнь его изменилась. Нет, не его жизнь изменилась – это дело второе, с этим ему ещё предстоит разобраться. А вот видеть её, он будет теперь по-другому.
Глава четвёртая
Следующие дни должны были пройти у Максима в ежедневных занятиях с Аркадием Матвеевичем. Он так обрадовался рассказу Максима про то как тот увидел время, что начальник лагеря лично пошел к вожатым и отпрашивать Максима на все время, кроме приёма пищи и сна. Ни для кого другого такого исключения делать бы не стали, но для начальника лагеря пришлось. Наташа просто хмыкнула удивлённо, а Вика слушала Аркадия Матвеевича с каким-то недоверием и даже заспорила, чем напугала Максим до нервной дрожи.
– Я не понимаю. – говорила она сердито. – Если вы хотите заниматься с детьми лично, то наберите группу, и занимайтесь с ними прямо здесь. – она показала на пол веранды. – Вы же не педагог, не воспитатель, не руководитель кружка. А мы за детей отвечаем. Он возвращается после ваших занятий, какой-то странный.
– Вика, да ты чего. – удивилась Наташа. Пусть Аркадий Матвеевич занимается с Максимом. Тебе-то чего?