. ГЛАВА Љ 1.
Босая ножка другой очаровательной воительницы, поймала бригантину и прокатила её по своей голой ступне, перебросив через розовую пяточку. Капитан Бри начал тлеть от перегрева.
Котлета лейтенант Шкварка попыталась сорвать командира с антенны. Её тоненьки лапки вспыхнули как спички:
- А я-я-! Как больно!
Капитан Бри и на этот раз сострил:
- Мясопродукты куда аппетитнее после прожарки в духовке. А огненное оформление просто необычайно идет к твои глазам!
Постанывая от боли, Шкварка захихикала:
- Пламя костра конечно верх эстетики! Но лучше подлый взлет, чем благородное падение!
Бри возразил:
- Благородная смерть ведет к бессмертию - мерзкая жизнь к проклятью и тлену! Так что девочка...
Закончить не успел, жар гиперогня( когда в процесс горения вступает квазиматериальная структура пространства), погасил пытающийся вырваться из горла глас. А затем рассыпалась как просо из порванного мешка и сама бригантина.
Огненно-рыжая королева рассмеялась, да так, что колыхалось и плясало само пространство:
- Вот такая участь ждет всех, мясоперделок!
Жозефина которая уже совсем отупела от беспрерывного, затяжного как столетняя война, боя с герцогиней Тобольской запела:
- И тогда наверняка, мы напьемся коньяка, и кузнечик побежит сдавать бутылки! С голубого вечерка, начинается река! Ну, а дружба начинается с бутылки!
Герцогиня с иронией ответила:
- Пьянство до добра не доводит!
Жозефина вывела:
- Чаша с вином слишком мелка, чтобы утопить горе, но достаточно широка, чтобы залить сознание!
Внимание переключилось на бойню:
Золотоволосая королева грозно приказала:
- Сестры дружно пли!
Лучники-девушки рявкнули:
- Рады стараться!
И в звездолеты полетели красочные гостинцы. Каждая стрела была настоящим произведением искусства. В частности пышные перья дюжины восхитительных оттенков, представляющих драгоценные камни. А наконечники из четырех благородных металлов.
Стрелы мчаться по космосу, поражая звездолеты, заставляя их взрываться. Более крупные космические корабли, получали колоссальные пробоины в корпусе, и буквально зияли провалами. Своего рода это черные дыры, только в отличии от природных, жутко разорванные и покореженные. Если учесть что звездолеты в форме автомобилей и птиц, то это конечно смотрится крайне жутко! Представьте себе птицу, и или автомобиль с огромными, рваными дырками, да еще если это наложено одно на другое! Прелестно, как бегемот в ванной!
Но громадные языки тоже не дремали. Он так извивались и прыгали подобно кенгуру, что буквально перехватывали стрелы. Зрелище в стиле, дикий гротеск, с индивидуальной заморозкой.
Обжора-маршал Бу-бу, проорал в возникший перед ним теле-сканер:
- И что я, долго это буду терпеть!? Хотите, что бы я вас размазал, как соплю, об холодный квазар!
Едок-маршал Би-би проскулил:
- Быстро застынут сопли в носу! В лед превратили - всю колбасу! Нет - это совсем не фрикольно!
Обжора-маршал хихикнул:
- Вот будет тебе и кофе, и какао с чаем! Что у тебя осталось в резерве?
Едок-маршал простонал:
- А ничего! Мы будем драться на земле, на небе и в кромешной тьме! Мы будем драться до конца, заставим дробью бить сердца!
Обжора-маршал прорычал, у него на животе даже открылся рот и появились лилово-голубые клыки:
- Бросай в бой все резервы и если профилонишь...
Едок-маршал шмыгнул внезапно выросшим носом:
- Сражение будет выиграно, я обещаю! Уже немного осталось!
Баталия и в самом деле чрезмерно затянулось, многие девушки уже погибли, а большинство уцелевших сражались обнаженными, языков так становилось, все меньше и меньше, а счет уничтоженных звездолетов уже шел на многие десятки миллионов.
Утомленную, тягучей как путь в гору груженого камнями мула, вязкой и бесплодной дуэлью Жозефину потянуло на лирику.
Пару раз кашлянув, чтобы разогреть горлышко бандитка запела, при этом её сознание раздвоилась и воительница ощущала себя мужчиной и российским, космическим офицером:
В битве змеиное жало проснулось,
Тлеет смертельная бледность равнин!
О ты моя, безудержная юность,
Если с Отчизной, то значит боец не один!
Горько рыдают, разломаны вербы,
Край под пятою железных колес!
Меч крепче в пальцах зажать, я хотел бы,
Чтобы до цели меня, шаг солдатский донес!