Выстрел.
Невыносимая огненная боль вонзается в живот, мгновенно задавливает дыхание, разливается по всему телу, превращает его в один комок мучений. Земля уходит из-под ног, окружающий мир меркнет. Сквозь наваливающуюся темноту откуда-то издали звучат голоса:
— Он мёртв, господа.
— Господи, почему он? Совсем мальчик… Я ведь просил Тебя, Господи! Я хотел попасть в землю у его ног — просто чтоб проучить…
— Как жаль… Такой молодой, талантливый…
— Ладно, господа, ничего не поделать. Как говорили в Древнем Риме: любимцы богов умирают молодыми. Он многое сделал для истины и Родины, а жизнь была ему в тягость.
— Эй, хватит разговоров! Вон идут жандармы! Быстрее — прочь отсюда! Ему мы уже ничем не поможем, а нас арестуют.
— Уходим! Если спросят, мы просто прогуливались! Девушку хорошенькую заметили, но она от нас убежала!
— Да, господа, пойдёмте скорее прочь…
Боль внутри немного утихает, всё вокруг исчезает… Тишина, покой… Как это хорошо…
— Эй, сударь! Что с вами? Вам плохо?
Чьё-то прикосновение к плечу — и снова взрыв боли. Стон вырывается сам. Я ещё жив? Зачем?
— Держитесь, сударь, я сейчас приведу людей! Эй, кто-нибудь! На помощь! Тут парнишка раненный! В живот!
Шаги… Это люди, они хотят помочь мне… Я ещё смогу жить?
— Берите его, осторожнее! Кладите на телегу!
Господи, какая боль — прямо выворачивает. Зачем я только пришёл в себя? Смерть была так хороша и спокойна…
— Сударь, постарайтесь разогнуться, мне нужно осмотреть вашу рану!
Смотреть мою рану? Не надо… Мне и так очень больно… Лучше дайте мне уйти…
— Сударь, боюсь, что ваша рана смертельна. Не желаете ли исповедаться?
Исповедаться? Зачем? Что я сделал, то сделал, этого исповедью не изменить.
— Н-нет… Оставьте меня…
— Да упокоит Господь твою душу, сын мой…
Голос священника уплывает куда-то вдаль… Боль снова уходит… Тишина, покой… Свет… Запах роз… Откуда? Это потусторонний мир? Рай? Что за штуковина у меня на лице? Она мешает дышать, сниму её. Я могу спокойно дышать, двигать рукой, боль не скручивает меня? Да… Всё хорошо… Открыть глаза… Я жив… Не знаю, радоваться ли этому. Вокруг всё белое… Я в больнице? Какая странная больница… Странный белый стул в углу… Что это за большой агрегат справа от меня? Почему моё левое запястье привязано к какому-то диковинному приспособлению? Я могу шевелиться, боли нет. Дотронуться до живота… Немного побаливает — видимо, мне сделали операцию. Наверное, очень дорогая больница. Неужели они думают, что я смогу заплатить им?
2.
Что это — шаги за дверью? Они приближаются? Сейчас этот человек войдёт сюда. Неудобно перед ним, ведь придётся начать разговор с того, что я неплатёжеспособен.
Вот шаги совсем приблизились, дверь открывается… Какая хорошенькая девушка в белом халате! Высокая, стройная, большеглазая блондинка… Почему она так смущённо улыбается?
— Добрый день, мадмуазель! Вы очень хорошо выглядите!
— Здравствуйте, сударь. Спасибо вам за добрые слова.
Странное у неё произношение. Она из провинции, не парижанка? И всё же её приняли на работу в такую дорогую больницу? Удивительно.
— Простите, сударь! Мне известно ваше имя, но его трудновато произносить. Вы позволите называть вас — Эвар?
Я невольно улыбаюсь. Конечно, такой милой девушке разрешу. Да, она точно провинциалка. Но очень хорошо, что она работает здесь. Видеть её — лучший подарок после всего, что случилось. Пожалуй, хорошо, что я жив.
— Конечно, мадмуазель, позволю. Для вас я Эвар. Можно спросить, как зовут вас?
— Жюли. Как вы себя чувствуете, Эвар?
Я ещё раз дотрагиваюсь до своего живота.
— Побаливает. Но, скажу честно, я ожидал худшего.
Пора, наконец, сознаться, какой из меня плательщик. Ну, была-не была:
— Простите, Жюли! Мне очень неудобно, но я не смогу заплатить вашей больнице за лечение. Понимаю, что операция была очень дорогая…
Взгляд Жюли становится очень удивлённым, и она вдруг начинает смеяться. Что такого забавного я ей сказал? Может, это благотворительная больница — с таким великолепным оборудованием?
— Сударь… Эвар, простите мне этот смех! Дело в том, что вам не придётся платить вообще ничего!
Значит, эта роскошная больница всё-таки благотворительная. Невероятно!
— Эвар, я должна объяснить, наконец, что произошло и почему вы находитесь здесь.
Я киваю. Мне и самому интересно узнать это. Жюли вынимает из кармана халата какую-то плоскую коробочку, нажимает что-то пальцем… и раздаётся странный звук — нет, не из коробочки, а откуда-то слева. А, окно закрывается шторкой. Неужели само? Нет, наверное, кто-то закрывает его снаружи, дёргает шторку за верёвочку. А зачем нужна коробочка? Не понимаю… Неужели Жюли хочет мистифицировать меня? И у неё есть сообщник? Зачем им это? Наверное, меня всё-таки приняли за богача инкогнито, а рана была не так опасна, как я сначала подумал. Жаль, если эта Жюли мошенница, она мне очень понравилась — ещё красивее, чем Стефани.