– Да, я, конечно, приказал, но…
– Предупреждаю, если кто настроился на неделю дежурства, то не обломится, – равнодушно сообщил командир. – С матки информация, что идет усиление. Они притащат автоматы слежения, и нас сменят. Так что осталось нам дежурства на полчаса.
– Усиление? – насторожился стрелок. – Какое, к черту, усиление? Почему я не слышал? А пароль у усиления есть? Это не европейцы? А то подойдут да кэ-эк…
– Пароля у нас самих нет, – напомнил командир. – Мы же вместо автомата.
– Как всегда! Командир, ну почему история ничему не учит, а? Ну получали уже в мурло, и не раз, и снова без паролей! Подумаешь, опознаватели! Опознаватели подделать любой может! Помнишь, в восемьдесят девятом? Вот так же подошло усиление и оказалось америкосами. И как начали нас гонять! Не, командир, как хочешь, а я их не пущу!
– Эскадру «Чертей» не пустишь? – улыбнулся офицер. – Как бы они нас сами не пустили – на запчасти. Наши это. Теперь уже можно говорить. Они нам на усиление идут для рейда…
– Какого рейда?
– На европейскую матку, – неохотно сказал офицер. – Должны были. Просто европейцы успели первыми. А теперь… ну, не знаю. Приказ отдан, они и идут. Служба идет, и они идут.
– Вон они, – пробормотал командир. – Стрелки! Кэп, м-мать, не тормози! Эй, там, на «Чертях»! Откройте личики! Иначе бью на поражение!
– Ты дурак? – прорвался возмущенный голос. – Какое тебе личико на пяти тысячах? Сгенерированное? Так мы сейчас, махом по каталогу подберем!
– Стрелок-один, у нас торпеда осталась? – спросил командир. – Подорви-ка головного.
– Как подорви? – всполошился офицер. – А… а торпеду потом как списывать?!
– А никак, она ворованная, – процедил стрелок и тронул панель управления огнем.
Дисколет еле заметно качнулся.
– Дебилы?! – возмутился голос.
– Недолет, – хладнокровно констатировал командир. – Стрелки, готовность раз. Пилот…
– Как мы тебе личики откроем, как?!
– Садите на диск парламентера, даете импульс в нашем направлении, и пусть летит, – посоветовал командир. – Мы тут поймаем. Наверно. Если прицелитесь точно. И если парламентер понравится обликом.
– Нет, вы не дебилы, вы…
– Я выйду! – вмешался кто-то звонкоголосый и решительный. – Ловите.
Они молча проследили яркую звездочку парламентера.
– Вроде без бомбы, – неуверенно сказал стрелок. – Мне нравится.
– Серж, принимай, – решил командир.
Пилот прицелился, немного подвинул дисколет, спассировал. Все прислушались. Снаружи вроде брякнуло.
– Олег, люк, – напомнил командир. – И, это…
– Дулом промеж лопаток! – согласился стрелок радостно.
Фигура в знакомом, самом надежном в мире российском скафандре ловко ввинтилась из переходной кишки внутрь. Восстановилась атмосфера. Щелкнул лицевой щиток.
– Опа! – поразился стрелок. – Я не понял, сегодня женский день?
– Сержант Милая, – зло представилась девушка. – Ну?
Командир посмотрел на светлые кучеряшки, подумал, потянулся к связи.
– Прибыло усиление, – доложил он. – Пропускать?
– А вы их стопанули? – гоготнул невидимый диспетчер. – Ну вы дебилы! Это ж спецназ с матки-три, эскадра амазонок! Девушкам мы всегда рады! Пропускай, конечно! Да, и снимайтесь сами, автоматы на подходе.
Командир еще посмотрел на амазонку, подумал.
– Подбросить, или своим ходом? – наконец спросил он.
– Вы бы так воевали, как устав исполняете! – язвительно заметила Милая. – Вся матка в дырах! У вас, похоже, «тринадцатый» один за всех пашет, остальные дебилы!
Захлопнула щиток и демонстративно отвернулась.
– Эскадре проход разрешаю, – решил командир.
Истребители грозным строем проплыли мимо. Трассеры недвусмысленно провернулись, провожая прицелами наглую «семерку».
– Не страшно! – прокомментировал стрелок.
Офицер с ним не согласился, но промолчал. Пилот пристроился следом за эскадрой, дождался своей очереди, опустился на слип. Резко скакнуло и выровнялось тяготение. Опустилась наружная перепонка, облепила, подтолкнула к корпусу. Раскрылись и тут же захлопнулись створки. Навис над головами привычный низкий потолок стартовой площадки. Дома.
– Ну, посмотрим на амазонок! – радостно сказал стрелок и полез из компенсатора.
– Ну и как мы все здесь поместимся? – проворчал пилот. – В ремзону, что ли? Командир?
– Я вот думаю, – медленно сказал командир. – До чего мы докатились – женщин бросаем в бой! Знаете, ребята, мое терпение кончилось!