Коулу не спалось. Он лежал без сна до самого рассвета. Потом встал, оделся и вышел из дома. Он смотрел на равнину, расстилавшуюся перед ним, и вновь видел Элизабет, бегущую к нему. Он закрыл глаза, и она пропала, но осталась боль, боль, которая всегда была с ним. Она переполняла его, грызла изнутри. Коул распрямил плечи, и боль начала медленно рассасываться, но он знал, что полностью она никогда не исчезнет. Она ледяными пальцами сковывала его сердце, и он вновь и вновь задавался вопросом, что, черт возьми, делает здесь, затем напоминал себе, что согласился на «сделку» и дела его шли успешно. Он обернулся и стал смотреть на окно спальни. За этим окном спала Кристин. Он зашагал обратно к дому.
Кристин не ожидала, что он так грубо разбудит ее. Еще секунду назад она нежилась в блаженном сне, и вот уже он сдернул с нее одеяло.
Протестуя, Кристин ухватилась за одеяло и села, натянув его до подбородка, глаза ее сверкали от ярости и возмущения. Она видела, что он, полностью одетый, стоит у посте ли, холодно глядя на нее.
– Я хочу, чтобы мы прошли в кабинет. Прямо сейчас. Если вы ждете моей помощи, вам лучше показать мне расчетные книги.
– Я спущусь в кабинет, как только буду готова, – заявила она. Кристин не могла понять этого человека. Она не могла понять его странное поведение. После всего, что было у них ночью, он вел себя с ней как чужой. Это ранило и оскорбляло ее.
– Вставай.
Глаза ее сузились, она была готова растерзать его.
– Как только вы выйдете, я встану. И спущусь, когда буду готова.
Коул снова стянул с нее одеяло. Кристин потянулась за ним, но опоздала – оно оказалось на полу. Коул бесстрастно смотрел на нее, взгляд его серо-стальных глаз скользил по ее обнаженному телу. Кристин спрыгнула с постели, осыпая его проклятиями, и подскочила к нему. Он поймал ее руки, и на лице его появилась мрачная и какая-то самодовольная усмешка. Казалось, он ищет повод для ссоры. Она старалась высвободиться из его рук. Ее смущал дневной свет и то, что она стоит перед ним нагая, в то время как он полностью одет. Он притянул ее ближе к себе. Кристин почувствовала, как царапнула ее пряжка его ремня, почувствовала прикосновение ткани его рубашки к голому телу, но более всего она почувствовала жаркое кипение в его груди, несмотря на то, что внешне он казался спокойным, даже холодным, и контролирующим себя.
– Я же сказал тебе, – резко бросил он, – я решаю, что и как делать. И ты не должна нежиться в постели целое утро. Ты хозяйка ранчо, и тебе не следует это забывать. Или ты просто играешь в хозяйку ранчо? Ты чувствуешь себя таковой, только когда скачешь с парнями на лошади? Или когда изображаешь из себя высокородную леди?
Кристин была возмущена, хотя и старалась это скрыть за улыбкой. Вся в напряжении и все еще прижатая к его груди, она смотрела ему в глаза и улыбалась.
– Я ни во что не играю, мистер Слейтер. Я, в самом деле, хозяйка ранчо, и, возможно, гораздо лучшая, чем вы были или будете. Так говорите, вы решаете, что и как делать? Ну что ж, прекрасно. Но только отныне, если вы захотите меня разбудить, пожалуйста, стучите в дверь. Один стук в дверь, мистер Слейтер, и я обещаю вам, что буду в порядке менее чем через пять минут. И никогда не ведите себя со мной так, как сегодня!
Его брови медленно поднялись, к улыбке добавилось удивление. Он выпустил ее и уперся руками в бедра.
Коул, не отрываясь, смотрел на Кристин, и его взгляд обжигал ее. В какой-то момент ей показалось, что он собирается прямо сейчас, здесь, при ярком свете дня схватить ее в объятия. В какой-то момент она была даже уверена, что он отнесет ее в постель и немедленно овладеет ею при свете солнца.
Ей нужно протестовать, кричать…
Но она не могла понять, боится ли она или желает, чтобы он сделал это, чтобы она оказалась в его объятиях…
Он вежливо прикоснулся пальцами к шляпе, прежде чем уйти.
– Я решаю, что и как делать. Все решаю я, Кристин. – Он резко захлопнул за собой дверь.
Кристин умылась и оделась, снова и снова гадая, что за чудовище она привела в свой дом. Она дотронулась до своих щек – они горели.
Когда она спустилась в столовую, Коул заканчивал свой завтрак. Он бросил на стол скомканную салфетку и встал, увидев ее. Кристин подошла к столу.
– Вам блинов, моя милая? – спросила ее Далила.
Коул оказался возле Кристин раньше, чем она успела сесть, и взял ее за руку.
– Дай ей чашку кофе, Далила. И больше ничего. Нам нужно идти работать.
Кристин могла устроить сцену, как сделала это накануне за ужином. Далила вопросительно смотрела на нее, Самсон и Шеннон с интересом следили за развитием событий. Все ждали.