-Что мы наделали. - Произнес приятель. - Теперь нас убьют.
-Ничего мы так просто не дадимся у нас пистолет и автомат.
Автоматом владеть мальчишке привычно, партизанская школа.
-Ты Малик возьмешь пистолет, я как более опытный пойду впереди.
-Я тоже умею стрелять, меня отец выучил, когда я плавал на шхуне.
-Тогда пойдем, пройдем рука об руку.
Неслышно ступая босыми ногами, мальчики двинулись по шахте. Они еще не знали, что началось восстание. И, тем не менее, предпочитали действовать бесшумно. Подойдя вплотную к надсмотрщику, Грин всадил штык-нож ему в промежуток между затылком и шеей, точно под косточку. Недаром его обучали партизаны, затем его напарник, уловив грохот под шумок выстрел и прикончив стоящего на противоположной стороне "сатрапа".
-Вот так сработали четко. Грин помахал работающим детям.
-Вы свободны, бросай работу, берись за оружие.
В штольню вваливаются еще два надсмотрщика, их срезают очередью. Измочаленные работой, хлопцы шатаются, но радость предает им новые силы. Восстание разгорается. Грин и Малик продолжают свое движение, по шахте, они как ниндзи, незримы и смертоносны.
Несколькими минутами ранее, на более низком уровне происходило следующее.
Середины двенадцатичасовой смены с нетерпением ждали все: рабы - потому что в этот час им полагался короткий отдых и еда; надсмотрщики потому что их смена длилась только шесть часов. Разуметься когда у пирата возникают проблемы со здоровьем, а жить и пить за что-то надо, он вынужден наниматься за деньги и служить в шахте. Шесть часов подгонять ленивых рабов, да все время быть начеку, чтобы случайно не повернуться к ним спиной - достаточно утомительная работа. Чтобы не мечтать о смене вахты, свете двух светил, крепком виски со щедрой закуской, и продажных девках, которыми наполнены все таверны. Как это сладостно, даже если ты и стар. От досады ни за что лупишь невольников, плеть играет по голым спинам. Ну, ничего рабам это только на пользу, а сдохнет кто, так труп в отхожее место. А то, что пленные такие люди, как и он сам не в счет. Ко всему жарко, а одежду снимать перед рабами в падлу, кроме того, чтобы не дышать пылью приходиться надевать маску и ее заливает потом, сквозь стеклянные глазницы плохо видно. Нужно снимать, вытирать. Что бы не было так противно, продолжаешь дубасить рабов, а затем, отойдя в сторонку, достаешь флягу со спиртным. Несколько глотков и уже не так плохо, веселее жара практически не ощутима.
Чем ближе конец смены, тем больше не терпение и потеря внимания, тем чаще взгляд бросают на ручные часы, теребя автоматы. Полковник Николай учел это, кроме того, доводы Вероники, что первая смена устала не чрезмерно, а вторая успеет хоть немного отоспаться, также резонны. Для победы продеться напрячь все силы.
Сегодня вопреки обыкновению Вероника топтала вагонетку вдвоем с капитаном Артуром. Обычно она и одна справлялась, но теперь ей дали нагрузку побольше. Тем не менее, эта странная женщина была весела как никогда. Казалось ей все нипочем и концу смены она свежа как огурчик. Вот они проходят мимо поста, надсмотрщиков сразу четверо, они собрались вместе, достали большую бутыль виски и пластмассовую банку сока, откупорили и влили себе в глотку. Лишь один охранник начеку и держит автомат. В принципе система охраны у них не плохая, вот только практика подводит. Во-первых, из-за множества ходов и штолен охранники часто не видят друг друга, а во-вторых, дисциплина хромает. Главное это чтобы шум поднялся по позже, а то из автоматов легко перестреляют.
Подтянув вагонетку, Вероника вдруг отскакивает в сторону и идет на единственного охранника.
-Мальчик, неужели ты не хочешь секса.
Надсмотрщик молодой, засланный за неизвестно какие провинности, так и хлопает глазами. Обнаженная Вероника выглядит очень сексуально. Звериная рожа пирата оскалилась. Он повернулся к ней, разведчица ловким движением прыгнула на него и поцеловала в губы. Этого достаточно чтобы сойти с ума.
-Ну не при грязных рабах, давай за штольню. Лукаво обратилась Вероника.
-Давай!
Уйдя с поля зрения выпивающей четверки, они скрылись за навесом. Там Вероника надавила на сонную артерию, убив незадачливого любовника. Затем вышла с сияющим лицом, подошла к остальным "пьяницам".
-Ребята, это так приятно, присоединяйтесь.
Все четверо потянули к ней лапы, схватили за грудь, а один полез рукой в лоно.
Вероника синхронно ударила остриями пальцев в шеи, а ногой в пах, прием банальный, но зато эффективный. Четвертого убил капитан, метнул острый заточенный под нож камень в затылок. Таким образом в руках у рабов оказалось сразу пять автоматов, десяток револьверов, а главное прошло все бесшумно. Далее было проще, голые заключенные переоделись в форму надсмотрщиков, морды не столь важны, за масками ничего не видно, а большинство пиратов грязны и носят бороды. Широкоплечая Вероника с приклеенной бородой вполне может сойти за мужчину, только высокая грудь может выдать, но ее она стянула тряпьем.
Руки
=
Отважная пятерка: все бывшие военные действовала филигранно. Как ни в чем не бывало, подойдя к посту и сунув начатую бутылку, они убивали охранников. Впрочем разбавленный спиртом сок есть практически у всех и Вероника милостиво разрешила смочить им горло. Так тихо и незаметно они создавали все новые и новые боевые группы. Еще чуть-чуть и все подземелье оказалось бы под полным контролем, но подвели глупые дети, устроившие автоматную стрельбу.
-Теперь медлить нельзя! - Прокричал полковник Николай. - Захватить главный ствол.
Послышались дикие визги, крики стоны. Годами копившаяся ярость выплеснулась наружу. Бунт охватил шахту как напалм, что разом сжигает джунгли. Вторая смена проснулась, все смешалось, рабы пустили в ход кирки и камни. Кто-то хрипел, отдавая дьяволу душу, хрустели сломанные черепа.
Вероника и ее четверо напарников довольно успешно изображали перепуганных надсмотрщиков, прикрывающий главный ствол отряд пропустил их вовнутрь своих позиций.
-Стрелять по команде, каждому выбирать свою жертву! - Приказала Вероника.
Сзади за ними неслась свора рабов. Черные, вонючие в одних набедренных повязках с обезумевшими, сверкающими глазами и тощими ребрами невольники производили впечатление дикарей-каннибалов или бесов преисподней. Почувствовав кровь, они были неудержимы, и лишь дружный залп из автоматов мог сдержать их напор.
Гибель нескольких десятков рабов не очень большая потеря и поэтому Вероника позволила открыть огонь. И лишь когда пираты увлеклись уничтожением плохо вооруженного сброда, дала знак.
Хорошо иметь автоматы, один рожок расстрелян в десять секунд и на полу полтора десятка заранее выбранных жертв, вот так работают профессионалы.
-Нам повезло, отряд прикрытия ликвидирован, теперь надо быстрее выводить повстанцев наружу, а то зальют сверху напалмом.
Впрочем, уговаривать восставших не пришлось, рабы сами стремились к выходу. У самого входа торчало два пулемета, они то и обрушили свинцовый град на невольников.
Вероника спряталась за гору трупов, потом поднялась и заорала, используя свойственный корсарам маркитанский акцент.
-Я с трудом вырвался из ловушки. Жгите напалмом проклятых червей-рабов.
Огонь приостановлен, Вероника подбегает к пулемету, за ним всего три боевика. Ну, это дело техники. Двоих кинжалами в горло, а третьему ногой в солнечное сплетение. Гранаты у них есть? Тем лучше вторую точку можно подавить одним броском.
Взрыв и пулемет замолчал навеки. Теперь первая часть плана позади, восстание вырвалось на свободу и надо захватить фрегат, разрушить поселок. Тут правда уже не будет эффекта внезапности. Самая главное трудность, это береговые батареи, они насквозь простреливают бухту, справа и слева. Орудия самые современные, мощные скорострельные, держат под прицелом внешний рейд.
Причем если в шахте дежурили в основном старики-инвалиды, то здесь флибустьеры уже молодые лихие в боях. Правда, скорее всего в стельку пьяные, нападений на пиратские населенные пункты не было уже давно - значит самое время расслабиться. Хотя мудрость предков гласит - мастерство не пропьешь.
Перед восстанием Николай и Вероника вели переговоры с самыми авторитетными рабами. Их было пятеро, при чем двое чегеваровцы, а остальные два офицеры капитан и майор, пятый криминальный авторитет - вор в законе.
Было сформировано пять ударный группы. Две должные внезапный ударом захватить в первую очередь боеспособный фрегат и потопить все равно не транспортабельное судно.
Другие две атакуют береговые батареи, скорее всего они не достаточно укреплены против атаки с суши. Потом их взорвем, и прорвемся к пирсу. Последняя пятая группа в резерве и будет брошена туда, где наиболее необходима. В частности нужно зачистить поселок. В последний момент выяснилось, что чегеваровцы заупрямились.
-Вы как хотите, господин полковник, но на батареи мы не пойдем.
-Это почему?
-Сами знаете. - Оба крупных атлетических чегеваровца.
-Я знаю, они бояться, что их бросят. Бедные крошки. Вероника подошла к ним вплотную положила руки на лоб.
-Не бойтесь никогда, мы вас не бросим. Вы такие же невольники как все, а ваши идеи социальной справедливости заслуживают внимания. И взгляд лучистых глаз, терзающий душу.
-Хорошо мы согласны!
Были заранее сформированные небольшие отряды в пять-десять человек, из числа самых надежных и авторитетных. Это были кулаки, к которым должны присоединиться остальные.
Жаль, что неизвестна численность пиратов и их боеспособность. Но это не так уж и страшно главное ярость и напор.
Хотя в шахте и царил дикий хаос, блокированные в тупиковых штольнях, еще продолжали отстреливаться. Правда, их осталось всего ничего, не существенные помехи. Хуже когда происходят стихийные перестрелки между своими, предсмертные всхлипы умирающих. Но главное и это понимали даже дети путь наверх. Грин и Малик одними из первых вырвались на поверхность, причем прорвались они не через главный штрек, а через узкие вентиляционные отдушины. Появились они внезапно, срезали очередью троих корсаров, полупьяные флибустьеры даже не успели поднять автоматы. Другие мальчишки, что ползли за ними, не обладали подобными навыками. Это конечно плохо, но автомат в руках и ребенок удержит, а ненависть компенсирует отсутствие умения.
Безоружные "верхние" рабы, стали разбегаться. Многие из них были напуганы своими товарищами из нижней преисподней, пожалуй, даже больше чем безжалостными хозяевами. Впрочем, пираты это не учли, чрезмерно увлекшись охотой за беззащитными невольниками дырявя им спины. Многие были настолько пьяны, что открыли огонь по своим, продолжая при этом орать непристойные песни. Черные как дьяволы, вооруженные либо трофейным оружием, либо вообще как попало рабы, вступили в схватку. Впереди мчалась Вероника, она стреляла сразу с обеих рук. На стороне противника была выучка, позиция, оружие, и пускай временно адаптация глаз к свету двух солнц. Правда рабов было больше и доведенные до отчаяния они ничего не боялись.
Словно море во время шторма, бросались невольники вперед, натыкаясь на автоматные очереди, неся ужасающий урон. У многих оружие это куски мрамора, угля, болты и ломики. На первый взгляд просто подстрелить мечущего камни, но когда таких сотни и воздух темнеет, даже поддатый стрелок прячет голову. А свой промах осознает слишком поздно, когда толпа врывается в укрепления и рвет на части. Ветераны морского разбоя, рычали в ответ, бросались в рукопашную, все-таки навык есть навык. Кровь лилась рекой, Вероника сама была ранена, но продолжала рубиться. Павших не замечали, жажда мести застилала глаза. Кого-то ранили в живот, и он умолял, чтобы добили. Удар ломом по затылку как акт милосердия. Все проходило не по плану, часть восставших кинулась к причалам, где была встречена автоматным и пулеметным огнем и отхлынула к белым домам. Николай и Вероника встретились на батареях. Перебив охрану, удалось овладеть плохо защищенным с суши северным фортом.