— Грэм делал за Венару грязную работу. Очевидно, она пообещала ему кабинет альфы Тинаана взамен на содействие. Но потом я победил на выборах, а еще спустя время назначил тебя бетой. Он понял, что ему не удастся пробиться и, я так полагаю, высказал свое недовольство. А Белая Империя не терпит недовольных или непокорных.
— Что с остальными?
— Часть я разместил в Картарэфе, а часть в нижних ярусах наскального поселка. Я без понятия, то это за дрянь и насколько она токсична. Несколько специалистов занимаются изучением, но неизвестно, как долго это будет продолжаться.
Повисла тяжелая пауза. Я кусала губы в такт своим мыслям. Умозаключение, сформировавшееся в голове, было логичным и ужасающим.
— Это только начало, — мрачно подвела итог я.
— Знаю. И хуже всего, что я не знаю, чего ожидать.
С усилием переборов робость, я разрушила отчужденность между нами и положила голову Аргесу на грудь. Сразу стало уютно и тепло, словно в родном доме. Целую томительную секунду он не реагировал, но потом его пальцы нырнули мне в волосы и принялись их перебирать. Кожа в тот же миг покрылась мурашками, но это было приятным ощущением. Это чувство хотелось испытывать снова и снова.
— Я думала, что ты злишься на меня, — тихо проговорила я, прикрыв глаза.
— Я злюсь. Ты дважды пошла против моей воли.
— Я думала, что у беты Тинаана есть право поступать так, как она считает нужным.
Аргес шумно выдохнул, и мою шею обдало теплым дыханием, покрыв тело очередной волной мурашек.
— Не тогда, когда дело касается безопасности тинаанского народа. В остальном же я тебя не ограничиваю. Ты поступила глупо, пойдя на поводу своих желаний, а не здравого рассудка. Глупость должна быть наказуема, Анаит. И исключений нет ни для кого. Твое отстранение должно послужить тебе уроком.
— Я просто пыталась поступить правильно.
Сейчас меня не заботил мой статус или отстранение, меня не заботило ничье мнение и нависшая угроза со стороны Империи. Я радовалась тем крохам чувств, которые теплились внутри, пока Аргес перебирал мои волосы. Я радовалась тому, что несмотря ни на что, он не изменил своего отношения ко мне. Он не разочаровался во мне, и это было главным.
— Правление — не просто привилегии. Статус правителя включает в себя обязанности и целый свод гласных и негласных правил. Управление людьми не должно включать в себя эмоций и спонтанных решений. Иначе человеческое море погубит тебя.
— Однажды мы все станем частью океана, — процитировала я Люцию.
Аргес лишь хмыкнул своим мыслям, но не стал комментировать. Мне было жутко интересно узнать, какое значение этой фразе придает он, но я не посмела нарушить благоговейную тишину.
Хотелось стереть с реальности все проблемы, чтобы наслаждаться такими теплыми моментами. Нет ничего лучше, чем спокойный разговор без прикрас. Когда слова кристально чистые, а мысли ясные и не обременены никаким мраком. В таких разговорах рождалась целая новая вселенная, где всем открывалась истина. Но сейчас истина была призрачной и спрятана в хрустальной клетке. Мы смотрели на нее издалека, видели очертания, но не могли дотронуться.
В такие моменты, такое понятие, как страх, полностью исчезали. Появлялось лишь приятное чувство тягучести и теплоты, витавшей вокруг нас. Это призрачное ощущение больше походило на кокон, — очень тонкий и хрупкий, но такой безопасный.
— Почему ты пришел сюда?
Кажется, я уже засыпала и даже видела какие-то сны, но подсознание требовало ответов.
— Потому что кошмары снятся мне.
— А я считала тебя большим, сильным и страшным, — сонно хихикнула я, все глубже погружаясь в сон.
— Ты меня от них спасаешь. В этом ты сильнее. Спин, моя Тайр Инн.
Глава 9
Аргес старательно притворялся спящим, но подрагивающие веки выдавали его с потрохами. Эта игра была по-детски наивной и милой, и я охотно в нее играла. Это было маленьким таинством в предрассветной мгле только между нами двоими. Ни один посторонний не опознал бы в этом взлохмаченном человеке, что спал с ладонью под щекой, грозного тинаанского правителя, не вспомнил бы его воинственных речей, а видел бы только сонного мальчика, который совершенно не хотел покидать кровать.
Я не сдержалась и невольно улыбнулась, широко и искренне, подражая внезапно вспорхнувшим бабочкам где-то под ребрами.
— Ты же знаешь, что я не сплю, — хриплым ото сна голосом произнес он.
Утро только проклевывалось на горизонте, но я этого не видела, поскольку шторы были задернуты. С тех самых пор, как я поселилась в этой комнате, этот элемент декора оставался нетронутым. Палящее солнце Тинаана всегда раздражало, пугало и забирало жизненные силы. Полумрак комнаты давал иллюзию защиты от всего, что находилось за пределами этой комнаты.