— В этом и проблема, Бумфис! Они не идут сюда с целью погостить пару дней. Им некуда возвращаться! — раздраженно вклинился отец.
Они столкнулись напряженными взглядами. Все хранили молчание, никто не посмел влезть, даже я. У бывшего главы Тинаана желваки на скулах ходили ходуном, но это было не из-за злости на своего внука, а из-за злости на сложившиеся обстоятельства. После всего, что мы пережили, я понимала, что Бумфис не был просто неприятным и раздражительным человеком. Он был таким от груза ответственности, что столько лет лежит на его плечах, и даже сейчас, когда он официально отошел от дел, все равно продолжает ее нести на себе.
— А что, если... — робко начала я, но никто не обратил на меня никакого внимания.
— Что, Анаит? Ты хочешь что-то предложить? — на тон громче, чем нужно, поинтересовалась Люция.
Этот звонкий низкий голос не мог остаться без внимания. Оппоненты перестали сверлить друг в друге дырки и принялись сверлить их во мне.
— А что, если... предложить людям перейти в Лиарду?
— Исключено, — в один голос выпалили оба Баера.
— Это с чего вдруг? — удивленно спросил Аргес, скрестив руки на груди.
— Я не для того столько лет потратил на ее поиски, чтобы пускать туда всякий сброд. В своих людях я уверен, и искал я эту землю для них.
— Это самое глупое и эгоистичное решение, которое ты когда-либо принимал. Но позволь, я внесу ясность: последнее решение будет за мной, и ты никак не сможешь повлиять на это. Я согласен с Анаит, это единственное разумное решение. Мы искали Лиарду не для себя, а для людей. Так что изменилось вдруг? Или ты забыл о собственном происхождении? Или, может, забыл, кем являются твои собственные дети? — медленно, размеренно и ядовито прозвучал голос альфы Тинаана.
Я поперхнулась на вдохе. Это было настолько остро, кричаще, смело и дерзко, что голова шла кругом. Лица всех присутствующих вытянулись и играли всей палитрой удивления, смешанного с шоком. Аргес был беспристрастен. Его широкая спина частично закрывала меня от остальных, чему я была несказанно рада.
— Щенок... ты сошел с ума... — горестно протянул Бумфис и грузно рухнул в кресло, прикрывая лицо руками. Создавалось впечатление, что он вот-вот заплачет.
— Что же ты делаешь? Разве этому я тебя учил?
— Мое решение не подлежит обсуждению. Я оповещу всех местных в ближайшие двое суток не покидать своих домов. Ярмарка будет отменена, а церемонию погребения мы проведем сразу после этого разговора. В лесу будут патрулировать стражи, и когда талитанцы будут на подходе, мы будем готовы. Я, Анаит, Люция и ты. Только мы и никого больше. Страх обернется благодарностью, а ненависть превратится в союз.
— А ты подумал, что будет, если будут несогласные? Подумал, мелкий ты сукин сын, что будет, если им будет плевать на твои объяснения и правила? Они не тинаанцы, они чихать хотели на твой авторитет и статус при Картарэфе.
— Все стражи будут готовы. У бойниц займут позиции, и в случае необходимости будут вести обстрел. Я все сказал, можете быть свободны.
Бумфис резко вскочил со своего кресла и вплотную приблизился к Аргесу, но тот даже бровью не повел. Его взгляд был холоднее льда и источал яд, сильнее, чем у кобры. Он не боялся, не сомневался.
— Как знаешь, — только и сказал Бумфис, а затем, словно ураган, вылетел из кабинета, грохнув дверью с такой силой, что с тумбочки рядом слетела ваза. Осколки брызнули в разные стороны.
Люция спокойно смахнула осколки со своей юбки и медленно поднялась на ноги. Я с опаской наблюдала за каждым ее действием, в тайне ожидая подобного взрыва. Но этого не произошло.
— Я верю в то, что ты знаешь, что делаешь. И ты знаешь, что всегда верила. Я пойду за тобой, куда бы ты нас не вел. Просто знай это.
И, не дожидаясь, ответа, вышла из кабинета.
И только потом Аргес устало опустился в кресло, прикрыв глаза. В этот момент, мне, наверное, было еще тяжелее — смотреть, как он стойко переносит все испытания. Хотелось подбодрить, снять напряжение, дать иллюзию того, что все будет хорошо.
— Вам тоже нужно отдохнуть. Ночь выдалась тяжелой.
— Тяжелой выдалась вся жизнь. Но мы тебя больше не задержим, тебе тоже нужно поспать, — понимающе ответил целитель и чуть ли не за шкирку поволок моего отца из кабинета.
Сколь сильной бы не была моя радость оттого, что он жив, сейчас я тоже нуждалась в отдыхе. Когда мы остались одни, я физически ощутила, что дышать стало легче, а в комнате, будто посветлело.
— Знаю, я вспылил, — нарушил тишину альфа.
Я поднялась на гудящие ноги и подошла к нему, положив ладони на его лицо.