И пригодилось. Уже с того дня, как он въехал во Францию, прикидываясь учеником довольно известного врача Генриха фон Шлоссберга. Врач действительно существовал и, более того, был обязан тем же Борджиа, избавившим его от серьёзных неприятностей, связанных с вниманием инквизиции на землях Священной Римской империи. Алхимия… ей с давних пор занимались почти все врачи из числа тех, которые хоть что-то из себя представляли.
Сперва к королевскому двору, а точнее в Амбуаз, для лечения слабого и болезненного дофина проник сам Генрих фон Шлоссберг, обязанный Борджиа избавлением от пыток и, вполне вероятно, костра инквизиции. Затем протащил и «помощника» среди других, часто и постоянно меняющихся. А дальше… всё было так, как и планировал великий магистр Ордена Храма. Ненавидящая своего мужа Анна Бретонская охотно приняла помощь Борджиа, сулящую ей свободу для себя и восстановление независимости для своей Родины.
За то время, которое прошло со дня «союзного договора», пусть и не оформленного на бумаге, прошло не так много времени. Только и его оказалось вполне достаточно для подготовки. Жан де Риё, бывший командующий армией Бретани, прикидываясь больным, сумел собрать верных герцогине вассалов, не объясняя суть. Да и не мог объяснить, ибо сам её толком не знал. Анна Бретонская сказала верному воину лишь то, что от этого зависит независимость Бретани, у которой теперь есть действительно серьёзная поддержка. От тех людей, которые её окажут, а не отделаются лишь символической подачкой, как было во время той печальной для герцогства войны.
Поддержка действительно ожидалась серьёзная. В портах Испании уже собирались корабли, которые должны были высадить в портах Бретани из числа находящихся поближе к Ренну, её столице, часть нанятых отрядов, а также орудия и припасы. И корабли были не торговыми, а способными за себя постоять, что было особенно важно в свете событий в Неаполитанском королевстве.
Только что толку в тех приготовлениях, когда знамя и сам символ власти герцогства находится в Амбуазе, на положении птицы в золотой клетке? Маловато! Требовалось совместить Бретань и герцогиню, а для этого доставить Анну Бретонскую в Ренн. План был составлен, герцогиня его приняла, оставалось лишь тщательным образом подготовиться.
Как? Наёмники родом из Швейцарии, самые настоящие, выдаваемые за отряд, направляемый в Италию, как одно из подкреплений. Подложные бумаги, способные выдержать какую-никакую, но проверку, были готовы заранее и находились при Фуэнтесе. А вслед за бумагами притопали и сами наёмники, ранее якобы находившиеся на службе у короля Англии. И они действительно прибыли со стороны Англии, те самым подтверждая свою «легенду», как некоторое время назад, усмехаясь, поименовал подобное Чезаре Борджиа.
Большой отряд в три сотни человек под командованием Марка Штайгера, опытного и многое успевшего повидать вояки. Не сам по себе, а сопровождаемый настоящими французскими шевалье. Французы знали лишь малый элемент мозаики, в их задачи входило всего лишь сопроводить отряд, не представляя, какую цель он будет исполнять. Проклятье, да они не знали даже то, кому на самом деле служат эти три сотни швейцарцев! Имеющие глаза, способны были лишь бессмысленно смотреть, но не видеть истину.
Если что, истину, помимо Анны Бретонской и самого Фуэнтеса, знали лишь сам Штайгер и два его лейтенанта, которым дали неплохой аванс и обещали по выполнению заплатить столько, что не только детям, но и внукам останется. Равно как пообещали всем троим по замку с землями в италийских землях, да и простых солдат не обделить приятными подарками. Слово Борджиа, которому привыкали верить. А кого именно убивать… этим швейцарских наёмников смутить и тем более испугать было сложно. Они привыкли участвовать в самых разных боях, меняя сторону, оставляя после себя то кровь, то крики, то пепел пожарищ. К тому же именно отряд Штайгера успел наследить-напакостить слишком во многих местах, отчего нуждался в тихом и безопасном месте. Для кого-то шанс осесть, для других — переждать пару лет, пока всё хоть частично не успокоится. Потому и подбирали таких… замаранных и ненавидимых в слишком многих местах. Тех, кому, по большому счёту, нечего терять, но кто действительно мастер своего дела.