‘Не то чтобы он казался слишком обеспокоенным", — прокомментировала Афра.
— Эти маяки, — сказал Кол, ерзая на своем сиденье, чтобы посмотреть на Афру.
Значит, вино не повлияло на его слух.
‘Эти маяки", — повторил Кол громче, разговор поблизости прекратился, тишина расходилась от него волнами, привлекая внимание комнаты. ‘Шепот и слухи порождают страх и тени, поэтому я не буду ничего добавлять к ним". Он встал, взмахнул крыльями и оказался на столе.
— Кадошим, — сказал он. ‘Они находятся за маяками; это информация, которую мне дали. Что они предвещают, я не знаю. — Он пожал плечами, взмахнув крыльями. — Но что я знаю точно, так это то, что мы будем наблюдать, и если кадошимы двинутся, мы будем готовы. Бен-Элим и их Белокрылые защитники Праведных, как мы это делали более ста лет.’
При этих словах сотня Афры разразилась радостным криком, эхом разнесшимся по сводчатому залу, и Рив присоединила к нему свой голос. Сквозь рев прорезался другой звук, ближе, выше, вздох, и Рив увидел, как Эстель, моргая, смотрит на Адоная, когда он что-то шепчет ей на ухо, застенчивая улыбка расползается по ее покрасневшему лицу.
Рив нахмурилась; было что-то неподобающее в том, как Адонай задержался слишком близко к Эстель.
Воспоминание о кадошимском полукровке в Большом зале, дрожь отвращения пробежала по ее телу.
Кол спрыгнул со своего места на скамейке, даже это стало грациозным благодаря расправленным крыльям, скорее скольжению, чем крушению.
— Немного вина, пожалуйста, — сказал он Рив, взмахнув кубком. Наливая, она чувствовала на себе его взгляд.
‘Ах, но ты похожа на свою мать, — сказал он, — за исключением ее волос’. Он провел рукой по коротко остриженным светлым волосам Рив, все еще жестким и колючим от пота и грязи на оружейном поле. ‘И у тебя глаза твоей сестры, что является комплиментом’.
Рив почувствовала, что улыбается.
‘И ее улыбка", — сказал Кол, его собственные глаза сияли весельем.
‘Улыбка и глаза Рив — ее собственные", — коротко сказала Афра, когда Кол сел. ‘Что еще ты можешь рассказать мне об этих кострах или маяках?’
‘Мое спасибо", — сказал Кол за вино, пожав плечами и напоследок печально улыбнувшись Рив, когда он повернулся, чтобы поговорить с Афрой, как бы говоря, что хотел бы поговорить с ней еще.
Рив немного постояла в стороне, просто наблюдая за тем, как продолжается трапеза, доливая вино там, где хотелось, убирая тарелки.
Афра тихо разговаривала с Колом, казалось, половину вечера, и как только он вышел из-за стола, Фиа наклонилась ближе и прошептала на ухо Афре, сжав челюсти, что раздражало Рив, потому что она хотела поговорить с Афрой. И она хотела есть.
Фиа сидела неподвижно и напряженно, как камень, когда Афра прошептала ей в ответ, затем коротко кивнула. Рив придвинулась ближе, пытаясь разобрать слова Афры, но ничего не услышала, а затем Фиа встала и ушла.
Теперь у меня есть шанс попросить разрешения поесть! Я умираю с голоду!
Громкий звонок, совсем рядом.
Рив стиснула зубы.
Это был ее друг Вальд, сидящий на скамейке с дюжиной Белокрылых, размахивающий своей чашкой для питья и громко зовущий Джоста наполнить ее для него.
Прошло всего несколько лун после его Долгой Ночи, а до этого он стоял в очереди с Джостом по одну сторону от него, а я по другую!
Рив нахмурилась и посмотрела на Вальда; на лице ее друга была широкая ухмылка. Она была рада за него, точнее, была рада ему. Но, видя его сейчас, слыша, как он говорит о Белокрылых, словно ветеран сотни миссий, надувшись от собственной значимости, она скрежетала зубами.
Ты справишься, — сказал Вальд, видя, что Рив наблюдает за ним. Вино сюда. Он усмехнулся прямо на нее. Рив скривила губы и нарочито отвернулась.
Эй, Неоперившаяся Рив, — позвал Вальд, используя ее официальный и никогда не используемый титул.
Рив почувствовала, как напряглись ее конечности.
Просто не обращай на него внимания. Он в своих чашах, наслаждается исполнением своей мечты — стать одним из Белокрылых. Позволь ему насладиться этим моментом.
Делай свою работу, — закончил Вальд.
Рив развернулась на каблуках и направилась прямо к нему. Вальд выплеснул на нее остатки из своей чашки, широкая улыбка все еще растягивалась на его лице, хотя с каждым шагом, который она делала ближе к нему, улыбка, казалось, немного увядала.