— В точку, в самое яблочко, Иван Дмитриевич, — удовлетворённо произнёс Сушко. — Тут вот какая история приключилась. В самом начале мая два моих источника из криминальной среды отметили появление в Адмиралтейской части странного субъекта. Рядится под «дворянчика»: приличная одежда, благородные манеры, золотая печатка на пальце. Из особых примет: слегка картавит, бриолинит волосы и бороду, передвигается, прихрамывая на левую ногу, потому не расстаётся с тростью. Да, шеф, вы конечно скажете, что приметы эти до ближайшего тёмного угла, откуда выйдет совсем иной человек, но других, увы, нет… Субъект отличился тем, что сдал «меченую» — с вензелем владельца и клеймом амстердамского ювелира, коллекцию драгоценностей за полцены знакомому нам подпольному ювелиру Соломону Лерману. А тысячу заслал Адмиралтейскому «мазу» — криминальному вожаку, держащему в узде не одну, а все шайки этой части Петербурга. В миру его зовут Прокопием Пасечниковым. В уголовной среде он известен, как Коша Пасечник. Этим делом плотно занимался Леонтий Шапошников. Он целый день обыскивал апартаменты и мастерскую Лермана, в составе «ломбардного отряда» перетряхнул все ломбарды и скупки, но так ничего и не нашёл. Коллекция просто испарилась.
— Хватай мешки — паром отходит, — ответил Путилин ещё одной, всем известной фразой, означавшей «нельзя не замечать очевидного». — Коллекции в Петербурге давно уже нет, а вот за жизнь Лермана я опасаюсь всерьёз. Коллекция для него может стать чёрной меткой, и Лерман об этом прекрасно знает, потому вряд ли держит её у себя, скорее всего, давно переправил за границу. А провал Шапошникова вполне может быть связан с «бриллиантовой» историей. После такого количества рейдов по преступным местам сложно оставаться незамеченным или неузнаваемым. Лавр Феликсович, почему об этих обстоятельствах вы не доложили раньше.
— Прошу прощения, Иван Дмитриевич, но я привык докладывать по результату, а его не было, — с горечью ответил Сушко, чувствуя, что его слова звучат отговоркой, которых Путилин терпеть не мог. — Только я уверен, что беглый вор продал не все драгоценности, а хоть немного оставил себе, допустим золото, на пропитание… И уж это золото непременно поможет найти его самого, ведь оно, я уверен, тоже «меченое».
— Я сам виноват в случившемся с Шапошниковым, и ответственности с себя не снимаю, — перебил Сушко Путилин. — Леонтий был лучшим кандидатом на внедрение… Одеяние каторжника полностью изменяло его характер. Взгляд становился угрюмым и недоверчивым, а уголовный жаргон органично вписывался в повседневную речь. Его или узнали, или… утечка об операции произошла из Сыскной, а вот это самое паскудное дело. Враг внутри… Я сегодня же разошлю запросы по всем ближайшим городам о похищениях драгоценностей со списком потерпевших и результатами поиска похищенного. А ваша задача, Лавр Феликсович, усложняется. Вам придётся искать не только Шапошникова, но и пресловутого беглеца с его преследователями. Ещё одно дело не выходит у меня из головы, своим общественным резонансом оно уже дошло до верхов… Сегодня мне телефонировал сам Дурново, дал неделю на поимку преступника. Неделю! Так что вы можете доложить об убийствах молодых женщин, зверских убийствах, попахивающих сумасшествием убийцы. Впрочем, очень ловкого преступника.
— Работаем, Иван Дмитриевич. Загвоздка с опознанием жертв. Полное отсутствие свидетелей и улик.
— Да, в уголовном плане убийца не новичок и просто так нам не дастся, — стал вслух рассуждать Иван Дмитриевич. — Мнилось мне, что в сыске я собаку съел. Однако, здесь… Дело даже не с двойным, а с тройным дном. Обратите внимание, что цель убийства не ограбление, хотя некоторые признаки его имеются. Преступник убивает не только для того, чтобы жертвы не опознали его в будущем, но и не открыли это знание не только полиции, но и тем, кто пришёл за ним из прошлого. Убийства картинны, потому что он стремится привлечь внимание широких слоёв полиции, тем самым сбить хвост — избавиться от внимания преследователей. «Цветочный» антураж преступлений безусловно обращён к конкретной личности или личностям, и эта демонстрация, к великому сожалению, продолжится, пока не будет сделано нужное для безумца. Получается, что если полиция не понимает сути этой ситуации, она будет рыть и копаться в поисках истины, а значит третья сторона будет вынуждена отступить, дабы не засветиться.