И Штёйдель отправился в кабинет судебного медика, а Вяземский проследовал в лабораторию. Там Пётр Апполинарьевич достал флаконы с бензидином, перекисью бария и винной кислотой, потом в отдельной стеклянной ёмкости тёмного цвета, обладающей притёртой крышкой, смешал их в соотношении 1:4:10 и разбавил водой 1:3. Вяземский давно интересовался химическими методами определения наличия крови на ткани и поверхностях, следил за специальной литературой. Начало этим методам положили испанский врач Жозеф Орфила и немецкий учёный-химик Кристиан Шенбейн. Они основывались на специфической реакции окрашивания крови под воздействием химических веществ, которая относилась к методам аналитической химии. Но все их исследования оставались на стадии экспериментов, выверенной методики ещё не существовало. Потому Пётр Апполинарьевич решил испробовать свой подход, учитывая опыт известных ему исследователей этого вопроса. Перекись расщепляла красные кровяные тельца, содержащие железо, с высвобождением кислорода, который окислял бензидин. Образующиеся продукты окисления бензидина имели синюю или зеленую окраску, хорошо различимую в боковом свете.
Подписав экспертные заключения, Вяземский отправился в здание больницы и телефонировал Сушко о необходимости встречи и обмена полученной информацией. К полудню судебные медики уже были на Офицерской 28.
Устроившись на стульях в помещении сыскных агентов, троица приступила к обсуждению имеющихся результатов. Вяземский представил полицейскому Штёйделя, и Сушко выразил своё почтение талантливому помощнику Петра Апполинарьевича. И уже затем Вяземский первым взял слово:
— По впечатлениям Карла Альфредовича, а в этом вопросе я ему всецело доверяю, брадобрей Алекс Шнайдер не является немцем, потому что его немецкий не соответствует его фамилии и повадкам истинного германца. Портреты Цветочника готовы и ими уже можно пользоваться в целях поиска преступника. По анализу ситуации могу с точностью утверждать, что и охранники «Музыкальной гостиной», и ваш Шапошников убиты Цветочником. Соломон Лернер убит двумя другими людьми. Способы убийства и сами орудия убийства в этих случаях разные. Вещественное доказательство, найденное на месте гибели Лермана, наводит на мысль о том, что вышеуказанная пара, является прибалтийцами или поляками. Сама пара представлена высоким левшой и низеньким субъектом, орудующим ножом. Шапошников и Лерман подвергались пыткам. Причины смерти жертв в обоих случаях убийств разные. Все подробности вы можете узнать из актов судебно-медицинских экспертиз, которые мы вам привезли.
Сушко молча внимал рассказу Петра Апполинарьевича, слушал не перебивая. А потом долго изучал заключения судебных медиков, озабоченно качая головой. Наконец, отложив бумаги в сторону, заговорил сам:
— Иван Дмитриевич по моей просьбе проверил паспортные данные немцев-парикмахеров по месту регистрации их в Петербурге. Документы подлинные. Но ещё шеф разослал запросы в места, откуда прибыли указанные люди, эта проверка может занять долгое время. Только, господа судебные медики, вот, что я вам хочу сказать. Настоящий, не подложный паспорт можно купить на Лиговке, естественно, ворованный или беспризорный. Всё дело в цене. На мещан и купеческих прислужников — сто пятьдесят рублей, на заезжего купца — двести рублей, на малоизвестных промышленников — двести пятьдесят рублей. А вот паспорт иностранца стоит уже четыреста рублей, и продажей таких документов в Петербурге промышляют лишь несколько человек, к которым и не подобраться, даже с нашими возможностями. Вся беда в том, что многие хозяева этих документов пропали без вести или числятся в неопознанных трупах.
— Что вы скажете по поводу ювелира Лермана? — спросил Вяземский. — Что это за бандиты, которые его убили?
— Это бандиты, идущие по следу краденой коллекции драгоценностей, очевидно, купленной Лерманом и уже проданной им в Европу. Мы называем их «гости оттуда». И эти люди тоже ищут Цветочника. Он, велика вероятность, и продал коллекцию Лерману. Хозяин этих вещей ещё не установлен. Запросы, разосланные, Путилиным по крупным городам пока остаются без ответа. Лермана пытали с целью вызнать, куда он спрятал коллекцию, в то, что она уже не в России, налётчики не поверили. Но, прошу учесть, что Соломон Лерман работал не сам по себе, а под мазом Адмиралтейской части — ювелир был его человеком. Я уверен, что свою часть денег, вырученных Соломоном за коллекцию, этот маз уже получил. И пришлые становятся его врагами, потому что лишили маза «курицы, несущей золотые яйца». Так что, теперь гостей ищем не только мы, но и люди криминального хозяина Адмиралтейской части. Однако, в отличии от последнего, мы точно знаем, где скрывается преступная пара…