— Рыба! Рыба свежая! Красная и белая. Выбирай, покупай не прогадаешь! Жарь, вари, соли! Мою рыбу хвали!
Усталый бубнёж рыбника перекрывал другой голос, временами заглушая призывы к покупке рыбы.
— Ос-по-да-а… Подайте копеечку-у на хле-бу-шок. Христа ради-и… — в образе нищего старика-попрошайки гнусавил Викентий Румянцев. Он стоял на ступеньках церкви и хорошо видел вход в палатку.
Клим Каретноков изображал купеческого приказчика, который присматривался к торговле, проявляя интересс к спросу и потребности на керамический товар. Он задерживался на местах, ближних к палатке, и вёл долгие разговоры с торговцами. Из небольшого мешка Клим доставал керамику — тарелку, блюдце, кружку, и демонстрировал товар собеседникам, спрашивая их мнение о качестве товара и спросе на него. В этом же мешке лежал и револьвер Каретникова.
Илья Прокудин и Анатолий Гаврилов бурно имитировали уличную книготорговлю. Новоявленные буконоши, заплатив хозяину противоположной палатки рубль, разложили газеты, а на них — старые книги. И в обе стороны понеслись их зазывные возгласы:
— Господа! Не проходите мимо культуры и литературы. Книга за пять копеек. Дешевле нигде не сыщете! Не нравится за пять? Берите за три!
Семён Малахов ходил вдоль наблюдаемого ряда с лотком дешёвой бижутерии, за два рубля арендованным у хозяина, с чувством рекламируя товар:
— Молодцы-красавцы! Одарите своих жёнок, дочерей и душевных избранниц! Украсьте любимых богато! Не скупитесь на серьги, кольца и бусы! Товар превосходный, блескучий и заметный. Скупость красоты не добавляет. Подходи, смотри, выбирай и радуй своих дорогих!
Ему навстречу курсировал напарник — Иван Зобнин. Зобнин органично и совершенно без всякого напряга вжился в образ продавца газетной продукции. Он просто фонтанировал рекламой печатных новостей:
— Граждане Империи! Россияне! Новости из Европы потрясают воображение! Германия развивается и богатеет в пику Франции и Англии. Американские штаты строят железные дороги быстрее, чем Россия. Бакинская нефть требует внимания наших министров и добытчиков. Соотечественники, бакинская нефть интересут лишь английских банкиров! Париж делает шаги навстречу Петербургу. Купите газету и вы станете участником международных процессов. Две копейки за приобщение к политике. Всего две копейки, и вы в курсе всех дел и планов Российской империи и Запада. Купите газету! Поддержите Отечество!
Иван был настолько красноречив и убедителен, что за час продал все газеты, позаимстрованные у рыночного газетчика. Шесть агентов осуществляли визуальный контроль за местом будущей встречи. В это время Сушко с резервом находился слева от церкви, ожидая сигнала непосредственных наблюдателей. Сигнала к действию, к задержанию Беса. Сам сигнал в виде поднятой руки передавался по цепочке, крайним для Сушко в ней был Викентий Шапошников. За время наблюдения старьевщик из палатки не выходил, но движения полога и звук шарканья шагов заверяли в том, что хозяин на месте.
У палатки старьевщика Кулик появился ровно в три пополудни. В правой руке потёртый портфель, под мышкой газета. Немного потоптавшись у входного полога, он шагнул внутрь. Теперь сыскные ожидали его выхода. Клим Каретноков передвинулся к рыбнику. Буконоши прикрыли книги газетой и приготовились действовать. Семён Малахов с напарником встали слева от палатки в прямой видимости Румянцева. В палатке не раздаволось ни единого подозрительного звука. Шёпот Кулика и кашель хозяина. Снова шум шагов и затяжной приступ кашля. Потом всё стихло.
Нужно было действовать, иначе обнаружив подмену документов, Бес мог взять Кулика в заложники или попросту убрать как ненужного свидетеля. Клим подал сигнал рукой, и приподняв полог палатки, скользнул внутрь. За его спиной уже стояли Илья Прокудин и Анатолий Гаврилов. Малахов и Зобнин пока остались на своих местах, подав знак Викентию Румянцеву.
Сделав шаг, Каретников споткнулся и чуть не упал лицом вперёд. Под его ногами оказалось скорчившееся в предсмертных судорогах тело Кулика, рядом валялся раскрытый портфель и стопка черновиков полицейских отчётов. Из перерезанного горла на грудь Кулика стекала последняя кровь, всё пространство вокруг него оказалось залито темнеющей на глазах кровью жертвы. Задняя стенка палатки старьёвщика оказалась вспорота сверху донизу, и в эту щель рвался шум торговли с заднего ряда.
— Преследую убийцу. Сигнальте Сушко, пусть с резервом пробирается на параллельный ряд. Живее, время уходит.
С револьвером в руках Каретников ринулся в импровизированный выход. Но чуть было не угодил на нож. Мужик-точильщик, внезапное появление Каретникова, воспринял как нападение вооружённого бандита и решил обороняться только что наточенным ножом.