– Битва проходила по правилам, – скрипуче продолжил Арбелиус. – Маг был захвачен честно. Извини, Крайт, но ты проиграл.
– Да, – с деланным безразличием отозвался тот. – Арвент нынче оказался на высоте.
Арвент замечал, насколько тяжело ему дается внешнее спокойствие. Этот мальчишка не выносит поражений. Наверное, ему безумно хочется сейчас спрятаться куда-нибудь, где никто не станет смотреть на него, никто не будет напоминать о том, что он проиграл, но ему оставалось только сидеть на месте и вежливо улыбаться победителям. И следовало признать, он отлично держался. Арвенту даже стало немного жаль своего врага. Не настолько, конечно, чтобы предложить его отпустить.
– Последнее слово за повелителем Аса, – напомнил старейшина.
– Пять тысяч! – взвыл Корос. Вряд ли у него действительно было столько свободного золота, но ведь вся территория явно стоила больше.
– Нет, – коротко проронил Каннит.
Посланец Короса гневно зашипел и пропал. Снова заговорил Арбелиус:
– Решено. Крайт, ты остаешься здесь. Таковы правила, ничего не поделаешь. Тебе потребуется помощь лекарей?
Крайт обиженно приподнял бровь.
– Арбелиус, неужели вы думаете, что я с такой ерундой сам не справлюсь?
– А ты, Арвент? – посланец перевел взгляд на второго мага. Тот рассмеялся.
– Меня-то за что, дядя Арбелиус! Чем я хуже Крайта?
– Ну и хорошо, – подвел итог старейшина. – Дальше вы тут и без меня разберетесь. Теперь вы, кажется, двинетесь в Касвал?
– Наверное, – Арвент неуверенно обернулся на Келета, и тот кивнул. – Должен быть какой-то город.
– Когда туда собираетесь? Нужно будет глянуть краем глаза. Хотя, может и кто другой согласится.
– Дядя Арбелиус, – заинтересовался Арвент, – получается, это вы за нами наблюдаете? Вы сами так решили?
Посланец смущенно хмыкнул.
– Нипочем бы не полез вас судить. Заставили. Иди, говорят, Арбелиус Тофойн, ты их обоих лучше всех знаешь. И подыгрывать никому не станешь.
– Подыгрывать?!
– Симпатии в совете разделились, – еще более смущенно пояснил старейшина. – Очень уж вы оба… яркие. А судьи – тоже люди. Вот и выходит, что кто-то за Всадника, а кто-то за Тень. Беспристрастных не осталось. Хоть весь совет переизбирай. Толку, правда, от этого не будет. Вот и получается, что на меня вся надежда.
Арвент ошеломленно рассмеялся. Ему не приходило в голову, что судьи в совете старейшин могут оказаться его поклонниками. И не только его, даже Крайта! Вот уж воистину чудеса!
– Ладно, мое дальнейшее присутствие здесь излишне, – решил Арбелиус. – Теперь вы тут сами разберетесь. Я пойду.
Посланец исчез. Наверное, ему просто было неловко перед Крайтом, пусть даже от него лично ничего не зависело. Тогда и Арвент поднялся.
– Нам, наверное, тоже нечего здесь делать.
– Да, с магами разобрались, – согласился повелитель Каннит. – Теперь будем решать вопросы с всадниками.
Арвент решительно вышел за дверь, и Крайт последовал за ним. Здесь, в широком пустом коридоре, была возможность обменяться еще парой слов наедине, напоследок. Войско Аса отправлялось в поход не то завтра же, не то буквально на днях.
– Мои поздравления, – ядовито сказал Крайт.
– Ты же можешь попросить отпустить тебя в город, – подсказал Арвент участливо.
– Я знаю, спасибо, – фыркнул Крайт.
Арвент только покачал головой. Конечно, этому парню нет особого смысла возвращаться в Гесс, его там никто не ждет. Зато все непременно заметят его возвращение в самом начале зимы. Разумеется, все и так скоро узнают, что Серая Тень попал в плен и закончил сражение, но здесь, в замке всадников, он, по крайней мере, укрыт от чужих любопытных глаз. В душе Арвента шевельнулось что-то похожее на сочувствие. Может, не стоило с ним так?
***
Штурм Касвала прошел не так, как представлялось Арвенту; даже не так, как его планировали всадники.
Нет, сперва все шло обычным порядком. Танн подтянул часть войск, какую успел, за стены города, Ас тоже собрал, сколько смог. Ломать городские стены никому не хотелось, и первым пустили мага. Арвент попросту заставил ворота исчезнуть, чтобы уж точно никто не смог запереть их снова. Помешать ему в этом было некому. При незначительном вмешательстве с его стороны войскам Аса удалось сломить сопротивление защитников.
А потом началась какая-то ерунда, которой никто не ожидал. Жители города имели собственное представление о том, кому должны подчиняться. Ремесленники и торговцы, многие из которых являлись потомками варваров соннов, исконных жителей этого побережья, свободные люди, они привыкли жить и мыслить достаточно вольно. Чем-то им пришелся не по душе Ас, может, просто тем, что пришел нарушить размеренное течение их жизни. И они решили не сдаваться без боя.
При попытке войти в город войско завоевателей столкнулось с неожиданными проблемами. Из окон постоянно что-то лилось, в лучшем случае помои, в худшем кипяток. Не жалели жители и тяжелых предметов: на головы всадников сыпались горшки, порой наполненные каким-нибудь варевом, кочерги, даже мебель. Время от времени в темных переулочках вспыхивали драки. Местные нападали без разбора и на вырожденцев, и на знатных, не вникая, кому из них можно резать глотки, а кому нет. Не с каждым нападающим удавалось одинаково легко справиться. Кузнецы, способные гнуть пальцами толстые гвозди, представляли довольно серьезную проблему; а еще, похоже, в дело вступили не то разбойники, не то люди, охраняющие купцов от этих разбойников (выглядели они в основном одинаково).
Всадники совершенно растерялись. Убивать горожан было не принято уже лет двести. Низшее сословие, владеющее ремеслами, издавна считалось слишком ценным человеческим материалом, чтобы переводить его бездумно в междоусобных войнах. А если учесть, как стремительно поглупели крестьяне, пристрастившиеся к отвару карры, любой нормальный человек казался еще более ценным. Как никогда не убивали слуг, работающих в захваченных замках, так всегда щадили жителей завоеванных городов. Правда, в городах давненько не воевали и уже отвыкли. Все отвыкли, и высшее сословие, и низшее. Теперь всадники не могли решить, как именно им бороться с неожиданным бунтом.
Весь город прочесали частым гребнем. Захватчики двигались кучно, не решаясь разделяться, надеясь на численное преимущество. Арвент ехал рядом с группой командиров, но время от времени его засылали вперед, разнять особенно жаркие драки. Он разнимал. Связывал бунтовщиков, охлаждал потоками воды горячие головы, пугал иллюзиями тех, кто послабее нервами. Когда пробрались к центру и заняли главный замок, стало возможно заполнять подвалы пленниками.
Арвент испытывал странное смущение от всего происходящего. Войны, в которых ему доводилось принимать участие прежде, выглядели совершенно иначе. Сражаться приходилось с вырожденными, которых никто не считал за людей. А на границах диких земель водились столь свирепые варвары, что их убийство выглядело чистой самообороной. Здесь же врагами предстали обычные люди. Такие же точно, как он сам. И они нападали по тем же точно причинам, которые заставили бы его самого вступить в бой. Они защищали свой город. Если бы кто-то осмелился напасть на Гесс, Арвент точно так же вышел бы на улицы, чтобы вышвырнуть за ворота захватчика. Ему становилось неловко, когда приходилось драться с этими людьми. Конечно, в его силах было никого не убить, магических фокусов хватало для того, чтобы обезвредить нападающих мягко и безопасно, и все же ему мерещилось во всем этом что-то неправильное. Но он продолжал участвовать в битве. Контракт есть контракт. Дальше будет ничем не лучше.
К утру город все-таки пал. Или сделал вид, что сдался. Подвалы заполнились пленниками, с которыми никто не знал, что делать. Стычки прекратились, поскольку самых ярых драчунов скрутили и заперли. Из окон больше не летела всякая дрянь, возможно, просто потому, что закончилась. Но напряжение ощущалось в воздухе, в каждом встреченном взгляде читалась ненависть, под любым дамским подолом могло скрываться оружие. Всадники засели в главном замке, надеясь перевести дух и определиться с дальнейшими действиями.