— Угу, я вам верю, — сказал я честно. В самом деле, раз я жив и в сознании, значит, Проклятье меня не уничтожило, а раны рано или поздно заживут — регенерация ведь.
— Какие у меня ранения? Когда я смогу вставать? — спросил я.
Если судить по моим воспоминаниям, в меня как минимум несколько раз попали. И раз я отключился, значит, была серьезная кровопотеря. Регенерация, видно, сперва справлялась, потом перестала. А в таких случаях, как я читал, дети-волшебники просто исчезают. Или их исчезает Проклятье. Даже тогда, когда их можно было бы спасти силами современной медицины. Правда, критериев, от которых зависит исчезновение, не знаю, их нигде не публикуют.
Но если со мной такого не произошло, стало быть, регенерация продолжает работать и подлатает меня рано или поздно. Свистопляс упоминал, что после неудачной драки с чудовищем отлеживался дня два. Я все-таки в медицинском учреждении — как сказала мама, в госпитале, значит, в военном? — так что дело должно идти бодрее, но и помяло меня посильнее.
А, ладно, чего гадать, будем надеяться, этот врач-рвач не будет играть в веселую игру «убереги нежную психику ребенка от лишней информации». Лучше его послушать.
— Вы сможете вставать как только мы прокапаем вам последний курс обезболивающих, — огорошил меня врач. — То есть минут через тридцать. Нет-нет, лежите! Не пытайтесь шевелиться. Нам удалось управляемо ускорить регенерацию без нарушения структуры ваших тканей и органов благодаря метакосмическому коллагену. Но технология экспериментальная, мы не знаем, как заживление влияет на болевые рецепторы, поэтому перестраховались с обезболивающими. Если вы сейчас резко встанете, неприятные ощущения могут вернуться. Также мы дали вам откровенно слоновью дозу тромболитиков на ваш вес, у них сильные побочные эффекты.
— Какой-какой коллаген? — зацепился я за непонятное слово.
— Метакосмический коллаген. Взвесь органических соединений, универсально воздействующих почти на любых позвоночных… — врач осекся. — Прошу прощения. Особое вещество, вроде геля. Его иногда добывают из коконов, которые оставляют Твари. Недавно в наш госпиталь поступила большая партия. Не до конца испытанная, но мы рискнули применить ее на вас. Говорю же, вы везучий.
— То есть слизь, которую я добыл, меня же и спасла? Надо же.
— А это вы добыли? — удивился врач, уж не знаю, по-настоящему или поддельно. — Вот уж действительно! Удача на удаче.
Помилуйте, должно же быть когда-то и умение… Ну ладно, в моем втором мире этой цитаты не знают.
— То есть без этой слизи я бы точно умер?
Врач покачал головой.
— Я не люблю гипотетические сценарии. Вы не умерли — это прекрасно. Обычно Проклятье уничтожает носителей при болевом шоке, остановке сердца или смерти мозга — вы избежали всех этих ситуаций, в том числе благодаря усилиям медиков, которые не допустили критического падения давления. А затем коллаген дал нам возможность быстро привести вас в норму, а не держать подключенным к аппаратуре, чтобы давление крови не падало. Что довольно сложно в ситуации с восемью проникающими ранениями.
Охренеть, в меня восемь пуль всадили, а я почти не почувствовал! Не знаю только, можно ли ситуацию назвать везением. Везет, как утопленнику, которого не повесили.
— А где я вообще нахожусь? — спросил я. — В городской больнице?
— В том крыле, которое военный госпиталь, — кивнул врач. — Мы опасались, что ваш гиас сработает на ночевку под крышей, но, к счастью, обошлось. А то были предложения разбить для вас армейскую палатку во дворе, но время было дорого. Ваша матушка сказала, что все будет в порядке — и оказалась права.
Ну да, мама меня хорошо знает. Знает, что я не стану чувствовать себя обязанным врачам, которые спасали мою жизнь под какой угодно крышей. Благодарным — да. Но обязанным? Они точно так же делают свое дело, как я делаю свое.
— Так уже ночь прошла?
— Да, сегодня утро следующего дня после нападения на электростанцию. Ваши раны даже с коллагеном быстрее бы не зажили… Ну вот, пока мы говорили, как раз прошло время. Сейчас позову медсестру, она отключит вас от капельницы и мы осторожно попробуем подвигаться. Сделаем кое-какие тесты, если все хорошо, то можете быть свободны.
— Что, и все? — удивился я. — Неужели никто из Службы не хочет со мной пообщаться? Да и у меня самого масса вопросов по поводу террористов…
— Кого?
— В смысле, захватчиков электростанции.
— Эти вопросы не ко мне, ко мне — по медицинской части, — профессионально дружелюбный тон врача несколько сдал, в нем послышалось легкое раздражение, стальные ноты вернулись. — Представитель Службы действительно ждет в коридоре, но для начала давайте убедимся, что вы не страдаете от побочных эффектов, что у вас нет тошноты, рвоты, спутанности создания и тому подобного. После этого делайте что хотите и общайтесь с кем хотите.